Форум » Все о спортивной гимнастике » Ренальд Кныш: Как делать олимпийских чемпионов? » Ответить
Ренальд Кныш: Как делать олимпийских чемпионов?
Светлана: Год назад в шести номерах (“ПБ” NN 1171 — 1173, 1175 — 1177) мы опубликовали выдержки из книги известной в прошлом гимнастки и тренера Тамары Алексеевой, открывшей свет на сенсационные обстоятельства воспитания знаменитой Ольги Корбут и ее взаимоотношений с наставником Ренальдом Кнышом. Сейчас в распоряжении редакции оказался писательский труд уже самого Ренальда Ивановича — неказистая и скромная на первый взгляд книжка при глубоком прочтении оказалась умной и поучительной. Тренер, ученицы которого принесли Беларуси пять золотых олимпийских медалей, уверен, как следует из аннотации, что даже сложившаяся сегодня “мафиозная система спорта” не является преградой для самокритичных, целеустремленных и вдумчивых людей, которые, взяв на вооружение мысли и опыт автора, могут превзойти его самого. Книга, определенная как “Пособие для тренеров, спортсменов и их родителей”, по нашему мнению, точно отвечает своему предназначению, а значит, интересна и полезна всем читателям “ПБ”. Сегодня мы начинаем публиковать выдержки из ответа Ренальда Кныша на поставленный им же вопрос: “Как делать олимпийских чемпионов?”
Ответов - 73, стр:
1 2 3 All
Светлана: Предисловие Я тем был счастлив, что не раз Фантазией своей Вводил в пленительный экстаз Премножество людей! Хоть лавры славы в миг такой Валились на других, Но знал я: это разум мой И дело рук моих! Чтобы получить олимпийских чемпионов, нужно знать методику обучения, поднимающую ученика на высоты спорта, и окружающую среду, сопротивляющуюся этому подъему. Недооценка второго аспекта лишает тренеров возможности иметь выдающихся спортсменов. Об этом нигде не пишут и не говорят, и мне тоже не хотелось бы писать о неприглядной стороне спорта, оставив тренеров в приятном неведении, но тогда предлагаемая мною методика тренировки, как и любая другая, не сработает, и все усилия тренеров будут потрачены впустую. Я предлагаю, не тратя времени напрасно на поиски учеников от бога, из нормального ребенка своим тренерским умением сделать талант, подняв его на высшую ступень пьедестала. Это самый надежный и благородный путь тренера в спортивную элиту. Так как главной причиной малого числа выдающихся спортсменов в стране является тренерская безграмотность и козни высокого спортивного руководства, я в этой книге описал лучшие, на мой взгляд, способы организации тренировочного процесса для достижения самых высоких спортивных результатов и методы быстрого изучения новых движений. Эти методы чаще всего расходятся с общепринятыми, но я не старался что-либо согласовывать с существующими понятиями и программами, так как все они рассчитаны на подготовку посредственных спортсменов, а я ставил цель описать то, чего придерживался, стремясь сделать самую выдающуюся гимнастику, и что давало возможность моим ученикам и ученицам быстро приобретать новые навыки. Поскольку во всех видах спорта приходится разучивать новые движения, всем тренерам будет полезно познакомиться с этой книгой, так как тренеры в других видах спорта еще хуже, чем тренеры по гимнастике, имеющие дело с сотнями новых элементов, знают общую методику обучения, из-за чего с самого начала допускают грубейшие ошибки, которые останавливают потом спортивный рост их учеников. Для лучшего усвоения основных положений я их повторяю в разных местах, поскольку из-за своей простоты они даются тренерам очень трудно, особенно тем, которые уже поработали, имеют кое-какие успехи, считают свои неправильные методы обучения истинными и не пробуют даже поэкспериментировать в новом направлении. Поэтому книга больше рассчитана на молодых тренеров, не зараженных болезнью самомнения. …Уважаемые педагоги! Стремясь подготовить олимпийского чемпиона или чемпионку, вы должны представить тысячи тренеров из многих стран мира, цель у которых та же, что и у вас, знаний не меньше, ученик воспитаннее и податливее, условия тренировок, медобслуживания и быта лучше, начальство умнее — не требует быстрых результатов и не заставляет тратить время и силы на ерунду — и вы поймете, что надежда на “авось” здесь не проходит. И цель может показаться недостижимой. Но для оптимизма вы должны представить победителей Олимпийских игр, которые будут через 40-50 лет, и увидите, какие невысокие результаты показывают пока что наши выдающиеся спортсмены, хотя по сравнению с достижениями 40-50-летней давности они грандиозны! Почему так получилось? Потому что улучшилась методика обучения, больше стало вкладываться разума в подготовку спортсмена. Одними физическими данными и большой нагрузкой уже не обойтись. А при всех равных условиях побеждает тот спортсмен, тренер которого освоил больше передовых методов. Происходит борьба тренерских умов! И только после этой невидимой тайной борьбы, как результат ее, происходят выступления их учеников, достижения которых чаще всего предопределены тренерским интеллектом, что пока очень мало понимают средства массовой информации, спортруководство и большинство тренеров. Тренер — творец спортсмена и всего спорта! Так что используйте все новое, лучшее, ищите и добавляйте к нему проверенное вами новейшее — и вы обойдете всех! Уверен, что тот тренер, который освоит излагаемую мною методику, вполне сможет готовить олимпийских чемпионов, хотя в подготовке выдающихся спортсменов еще есть уйма неоткрытых возможностей. Они таятся в психологии, педагогике, медицине, физике... Изобретательство — самый короткий путь к успеху.
Светлана: Олимпийских чемпионов делают лишь целеустремленные тренеры Шедевры будущих трудов Ждать можно от того, Кто бытом жертвовать готов Для дела своего. И одиноко, день за днем, Немало лет подряд В искусстве возится своем, Не требуя наград. Почему лишь единицы делают выдающихся спортсменов, а сотни остальных выпускают посредсвенностей? Потому что почти каждый из этой массы тренеров с самого начала не ставит перед собой великой цели, лишь смутно надеясь, что к нему придет гениальный ученик и сделает его знаменитым. Надеяться, что такой тренер выдаст шедевр, бессмысленно, даже если его осыпать золотом и создать идеальные условия, так как мысли его направлены не на повышение своего педагогического уровня, а, согласно общепринятому мнению, на поиски самородка. Вот почему в спорте так много авантюристов. Почти все тренеры, перебирая тысячи учеников, десятки лет работают впустую. Лишь те, которые не ждут небесного дара, а, надеясь только на себя, берут внешне подходящего ученика и лепят из него то, что журналисты назовут потом чудом, являются настоящими тренерами и достойны подражания. Хотя завистливые “специалисты” в оправдание своей безграмотности всегда в таких случаях “каркают”, что тем просто очень повезло с учениками. Мне неизвестен ни один тренер, который, не ставя перед собой самой высокой цели, вдруг выдал бы олимпийского чемпиона. Я пошел в тренеры потому, что очень хотел из любимой девушки сделать мировую знаменитость, так как из себя этого сделать не мог, как ни старался. Конечно, ничего не получилось, хотя я был уверен в своих тренерских способностях — наделал уйму ошибок, особенно психологических. Но я понял, что знания мои неимоверно малы и что мне нужно очень много открывать неведомого. Именно открывать, так как учиться было не у кого, учебники формальны, а в институте физкультуры тренерскому ремеслу не учат, заменяя уроки специализации обычными тренировками, наивно полагая, что хороший спортсмен — это уже и есть готовый тренер. Такое общепринятое во всем мире понятие очень мешает появлению хороших учителей, стоит государству очень дорого, но пока значительно облегчает появление выдающихся спортсменов у целеустремленных, самокритичных тренеров, понимающих свою безграмотность и постоянно работающих над повышением педагогического мастерства в противовес безвольным или, наоборот, нахрапистым, самодовольным профанам, которые могли бы стать их соперниками, если бы поняли свою некомпетентность в очень знакомом деле, так как даже поставив цель, нельзя достичь ее, двигаясь напролом, — ученик будет погублен. Нужно всегда помнить, что цель у вас высока, материал для ее достижения очень хрупок и, обдумывая каждый шаг, постоянно сомневаясь, экспериментируя на второстепенных учениках, безошибочно подносить основному новое, сберегая его время, силы и здоровье, не жалея на это своих часов жизни, что возможно лишь при страстном желании осуществить задуманное и доказать себе свою избранность.
Светлана: Массовый спорт и олимпийский несовместимы Уверен я: нигде такой Безграмотности нет, И нерадивости в труде, Как в спорте с давних лет. С халтурой тренерской кругом Срослись верха давно. И разглагольствуют о том, Что так и быть должно. Олимпийский чемпион — это шедевр. А любой шедевр, как известно, задумывается и делается знающим мастером в единственном экземпляре. Великий Фаберже два года расписывал одно яйцо, перед тем как поднести его царю. А если бы его обязали расписывать сразу 70 яиц? Именно такое количество учеников-новичков предписывается обрабатывать тренеру на одну ставку. А на полторы — сотню! Результат — бракованный спортсмен, так как никакой гениальный наставник не в состоянии уследить за правильной закладкой базовых движений более чем у двоих учеников. А заложенное в первые месяцы движение исправить невозможно, как невозможно исправить корявый почерк на каллиграфический. Можно, конечно, тренироваться и с безобразной начальной основой и даже стать приличным мастером спорта, но дойти до чемпиона Олимпийских игр — немыслимо! Можно строить многоэтажный дом на негодной базе или вовсе без нее, обгоняя на первых порах соседей, корпящих над закладкой фундамента, но дом такой обязательно рухнет! А массовый спорт — это такие дома с негодными фундаментами, заложенными перегруженными равнодушными тренерами, которые иными и быть не могут, понимая убийственную бессмысленность этого сизифова труда, в который их загнали профаны и хитрецы, прикрываясь полезностью спортивной массовости, — приписывая ей выявление талантов, здоровье нации и даже антикриминальные функции. Но умалчивая при этом, что нужного ученика тренер видит сразу, что напряженные тренировки приносят болезни, что подростков в спорте — единицы, а массовость — детсадовская… Смешивать массовый спорт с олимпийским — все равно что ставить на одну доску искусство и ремесленничество, Микеланджело и гончара... Чтобы сделать выдающегося спортсмена, нужна индивидуальная кропотливая работа с ним с первых минут появления его в зале, направленная на то, чтобы не дать ему заучить ни одного неправильного движения, иначе потом его спортивный рост остановится — получится испорченный спортсмен. Из таких спортсменов уже состоит вся сборная Беларуси…
Светлана: Главный враг тренера — собственное невежество Все преступления всегда Невежество творит: Себя невежда без стыда Непогрешимым мнит. Не уважая никого, Гордясь умом своим, Творит для горя своего Он гадости другим. Невежество — это не только безграмотность в своем деле, но и полная уверенность в своих знаниях. Когда-то, присматриваясь к работе тренеров, я был поражен их антипедагогическими, примитивными приемами и с удивлением замечал, что они не сомневаются в своих словах и действиях, когда у их ученика ничего не получается, и ничего иного пробовать не желают даже тогда, когда у другого тренера рядом выходит блестяще. Самоуспокоение и нежелание постоянно учиться — всеобщая болезнь тренеров, особенно проработавших более пяти лет. Приведу несколько примеров. Когда Ольга Корбут была признана мировой прессой лучшим спортсменом года, мне делать следующую чемпионку представлялось очень мелким делом, так как каждая ступень в жизни человека должна быть выше предыдущей. И я решил создать такую школу, из которой комплектовалась бы вся сборная СССР. Это мне казалось вполне возможным, поскольку тренерские знания еще повсюду были смутными, а я к тому времени уже начал кое-что соображать. Но, по себе зная, что один тренер не в состоянии сделать более одной высококлассной спортсменки, я, собрав десяток трудолюбивых наставников, начал кропотливо учить их тренерскому искусству, хотя ответного энтузиазма при этом не замечал. Года через полтора усиленной учебы, озабоченный ее бесплодностью, я попросил помощника тайно записать на магнитофон пятиминутные указания каждого тренера, напомнив им вывешенное на стене простое недельное задание — в каждое замечание вставлять точную деталь, например, “взмахни прямой ногой”, а не просто “взмахни ногой”, “длинные руки вверх”, а не “руки вверх” и т.д. Результат прослушивания был шокирующий! У меня таких замечаний было 26, у одной девушки — 8, еще у двоих — по три, у опытного хореографа — 7, у остальных — пусто. Теперь, через много лет, можно сказать, что лишь та девушка с восемью замечаниями стала приличным тренером, остальные промучили учеников напрасно… …Выдающийся штангист А.Воробьев, став гостренером, собрал группу научных работников, и те более года изучали и открывали новую технику поднятия штанги и методику обучения этой технике. Но когда после одних соревнований он попросил тренеров остаться на часок, чтобы познакомить их с этими удивительными находками, то почти никто не остался. “Мы что, мальчишки, чтобы нас учить, — возмущались они, — мы и так все знаем!” Когда же сборную СССР возглавил другой выдающийся спортсмен — Давид Ригерт, то он, узнав, какие стимуляторы принимают болгарские штангисты, приказал всей сборной делать то же самое. У некоторых начали рваться суставные сумки, так как нужно было укрепить сначала их, а потом накачивать силу. Но когда один тренер заикнулся об этом, Ригерт высокомерно оборвал его: “Я был чемпионом мира, а ты — чемпионом города. И, подходя ко мне, должен представлять, что я во столько раз умнее тебя, во сколько раз мир больше твоего города”. Вскоре вся сборная была травмирована... У невежды бескультурье и безграмотность всегда сопровождаются потрясающей самоуверенностью. Вот еще маленький пример. Мой племянник одно время ходил на спортивную гимнастику к тренеру, который до такой степени не понимал своей педагогической убогости, что приглашал родителей смотреть, как он морально уродует их детей. Некоторые родители, работающие учителями, пробовали говорить с ним, но он не хотел слушать. Как видим, в спорте невежда сидит на невежде снизу доверху, гробя учеников, ломая их судьбы, отнимая здоровье и время, которое они могли бы потратить на приобретение полезной для себя и общества профессии. Если тренер не понимает, что он знает очень мало, то у него нет шансов подготовить выдающегося спортсмена.
Светлана: Второй враг тренера — спортивные федерации и законы о спорте Когда в спортивные верха С большим трудом, с надеждою войдешь, Ты много встретишь там греха И многое поймешь. Увидишь, хитро как ведет Там власть дележ труда не своего, Как тонко строит свой расчет, Чтоб не пустить в элиту никого. …Спортивные знаменитости, становясь начальниками, совершенно не заинтересованы в появлении в своей стране новых знаменитостей. Тренеры чаще всего даже не догадываются, что их постоянным хитрым врагом являются их федерации и министерство в лице бывших великих. Когда-то я считал это случайными недоразумениями, временными ошибками, но проходили годы и десятилетия, а несуразностей в спорте только прибавлялось. И создавались тренерам все более грубые препятствия. Вывод напрашивался сам собой: или в спортивном руководстве совсем нет умных людей, или это кому-то выгодно… …Для подготовки к римским Олимпийским играм Москва вызывала мою ученицу чемпионку СССР Волчецкую и меня на сборы, но гостренер по Белоруссии Ваткин не сообщил мне об этом, о чем я узнал через год от него самого и руководителя женской сборной СССР. Причина такова: у него в мужской команде был свой ученик, и делить олимпийские лавры он ни с кем в гимнастике в своей республике не хотел. Потом он постоянно утаивал от меня редкие вызовы на сборы или заранее сообщал в Москву, что учениц я посылаю одних. Зная, что массовость убийственна для мастерства, замучил мою школу проверками, требуя заполнять ее сотнями детей. Узнав, что я успешно учу молодых тренеров для того, чтобы каждый из них мог делать выдающихся спортсменов, приказал каждому набрать на ставку по 40 новичков, из-за чего я ушел из спорта, а он в оправдание себе разносил про меня отвратительные сплетни. Когда после перерыва в работе я предложил к Сиднею подготовить олимпийскую чемпионку в опорном прыжке, где у меня издавна был заготовлен сверхоригинальный трюк, он сделал все возможное, чтобы я не появился в зале. В Москве же в былые времена председателем был человек, заинтересованный в проталкивании в команду лишь своей жены. А у старшего тренера ученица считалась первым номером... Поэтому моих учениц, чемпионок СССР, за границу не брали, да и чемпионками СССР они становились лишь благодаря неистовству зрителей, минут по десять не позволявших продолжать соревнования из-за явного занижения оценок ангажированными судьями. Когда я стал хитрее, Ольга Корбут попала в команду, а сборной стала руководить Лариса Латынина, не имевшая личных учеников. Но через год после триумфа Корбут на Олимпийский играх, когда она первая из советских спортсменок была признана мировой прессой лучшим спортсменом года, на первенстве Европы, а затем — мира, Латынина, чувствуя в ней соперницу по исторической славе, уже заранее оповещала судей и прессу, что Турищева в команде первый номер, а Корбут — второй. Когда же Ольга стала работать в федерации гимнастики, я спросил ее: “Будешь стараться, чтобы было больше таких, как ты?” Она фыркнула: “Нужны они мне...” Вывод: знаменитости, возглавляющие федерации, или их тренеры не заинтересованы в подготовке спортсменов, которые превзошли бы их или их учеников по титулу. Пользуясь своими возможностями, используя свой авторитет, они делают все, чтобы при них и после них равных им в своей стране не было. Поскольку министр спорта обычно не компетентен в тренерских тонкостях и доверяет своим помощникам, то они своим именем поддерживают лишь посредственных и послушных тренеров — серость… Нужно обязательно знать, что массовость, сборы, смена тренеров, частые соревнования, отсутствие методических пособий, восхваление самостоятельности спортсменов, унижение наставника — это все хитро обдуманные мероприятия, направленные на уничтожение способных, самолюбивых тренеров и их учеников. Бороться с армией солидарных между собой в этом деле знаменитостей бесполезно и опасно: уничтожат заранее. Что же делать? Не выделяться, не заявлять о своих намерениях, не выставлять ученика на второстепенные соревнования, а если приходится выступать, то не попадать в призеры, а еще лучше — занимать последние места… Главное, чтобы руководящая мафия не обратила на вас внимание. Ученику же нужно объяснить, зачем это делается. Государству было бы в сотни раз выгоднее давать олимпийским чемпионам сразу пожизненные пенсии, чем ставить их руководителями спорта. Тем более что пенсии эти они вполне заслужили. Могут сказать, что все сказанное выше — это клевета на великих чемпионов. В таком случае, приведу выдержку из статьи К.Э.Циолковского “Гений среди людей” о великих ученых, которым обычно поручается судить о новых открытиях: “Они сильны в науках и технике, они сдали соответствующие испытания и доказали свою авторитетность своими полезными трудами и даже открытиями. Но те же специалисты никогда не сдают экзаменов в добросовестности, в бескорыстии, в высшем благородстве образа мысли. Сдавать такие экзамены пока не принято. Напротив, эти выдвинувшиеся люди должны отличаться особым честолюбием, завистливостью, корыстолюбием и другими нравственными недостатками. Эти страсти играли немаловажную роль в их карьере. Таким людям как раз и нельзя поручать суда...” Циолковский приводит множество примеров циничного подавления новых гениев признанными гениями, что раскрывалось лишь через много лет. Считать, что в спорте нравственность и культура выше, чем в науке, нет никаких оснований. Чем больше знаменитостей будет “руководить” спортом, тем меньше знаменитостей будет в нем появляться. Почему же тренеры не кричат об этом? Потому что все спортсмены и тренеры заинтересованы в общей слабости спорта и в своем отдельном преимуществе. Когда я пробовал оформить свои предложения Министерству спорта от группы заслуженных тренеров (так как мои постоянно отвергались), то никто из наставников не подписался, сказав, что они “не намерены плодить себе соперников и ссориться с руководством”, которое “пусть дальше душит неопытных тренеров”…
Светлана: Приходит время умного спорта Трудиться лучше хорошо — Сомнений в этом нет: Труд позволяет широко Жить без особых бед. Почет тому, кто занят им! Но настоящий он Лишь там, — где творчеством большим И мыслью наделен! “От массовости — к мастерству!” — очень отсталый и очень дорогой метод тренерской работы. Из физкультурника великого спортсмена сделать невозможно — это уже поняли в некоторых малых странах. Найдя иные пути, они стали выигрывать у стран, которые в сотни раз больше их. Методов этих есть много, как методов иных побед, кроме открытых войн: перевороты, переговоры, блокады, терроризм, подкупы... — которые в тысячи раз дешевле, чем открытые войны армия на армию. Эти методы требуют значительно больше ума, чем безмозглый метод массовости, когда колоннами атакуют амбразуры противника — авось кто-нибудь добежит… …Если раньше тренер мог взять выбившегося из общей массы спортсмена и умел говорить “давай, давай!”, то, полагаясь на “авось”, мог довести его до звания чемпиона мира. Теперь же все изменилось: только тренерские знания решают судьбу спортсмена. Даже если очень талантливый ученик попадает к безграмотному наставнику, то пропадает. Больше соревнуются тренеры, чем спортсмены. Последние все чаще становятся выразителями знаний, мыслей и идей первых. Страны, развивающие массовость, затухают в спорте от его дороговизны, консерватизма и внутреннего сопротивления его развитию именитыми деятелями. Прогрессивные же тренеры вместо групповых занятий проводят индивидуальные, а насколько они полезнее других, издавна доказывается репетиторством — когда дети за год-два изучают иностранный язык, а школе на это не хватает и десяти лет. Основным принципом в подготовке спортсмена становится то, что тренер с самого начала, не доверяя природе, рассчитывает все движения ученика в соответствии с экономными законами физики — такими, как законы о центре тяжести, количестве движения, рычагах и углах падения и отражения. Малейшие отклонения, например постановки ноги от этих точностей, приводят к потере сотых долей секунд или баллов, то есть к поражениям. Чтобы подобного не случалось, тренер должен знать и видеть эти “мелочи”, не позволяя ученику приобретать ложный навык, следить за каждым его шагом, не отвлекаясь ни на минуту к другим ученикам, так как плохой навык приобретается порой за два-три подхода, а исправление его требует многих тысяч беспрестанных указаний и ежедневных возвращений к азам обучения, даже тогда, когда ученик уже достиг мировых результатов. Иначе он начнет делать так, как ему удобнее — и результаты начнут падать. Поэтому бегуну, например, нужно не просто бегать, а каждую тренировку начинать и заканчивать с правильной постановки ноги и других деталей. Те тренеры, которые перейдут от формального проведения тренировок к глубокому проникновению в сущность каждого движения и в психологию ученика, имеют большие шансы подготовить выдающегося спортсмена. Если сейчас у нас иногда еще появляются олимпийские призеры, то это происходит только из-за относительной слабости современного спорта.
Светлана: Не верьте словам журналистов о сверхталанте чемпионов Чего лишь слышать от писак Не приходилось мне порою: Что я фанат, что я дурак, Что я садист с пустой душою. Я никогда не отвечал На их продажный вой крикливый: Зачем вторгаться мне, считал, В их мир услужливый и лживый? Большой вред тренерам приносят журналисты, неумеренно раздувающие талант чемпионов. В своих статьях и книгах, которые пишутся от лица победителей, они так изощряются, что их фантазия вполне устраивает знаменитостей, она приятна им, “избранникам небес”. А читатель воспринимает эту муру настолько серьезно, что героев их сочинений иными представлять не желает. Характерный пример: когда я дал своей сестре, занимающейся литературной деятельностью, отредактировать мои записи про свою знаменитость, она вернула мне их с полностью измененными мыслями и фактами. “Она у тебя совершенно не похожа на себя, — заявила мне сестра. — Ты почитай, что пишут про нее в статьях и книгах!” А вот какие вопросы задавали мне репортеры во время продолжительных турне по США и другим странам мира. Стандартный: “Как вам удалось найти такой бриллиант?” Или: “Правда ли, что ваша подопечная придумывает и выполняет свои новинки, закрывшись в совершенно пустом зале, а потом показывает их вам и другим?” “Не кажется ли вам, что у Ольги излишне развиты фантазия и смелость, и это может привести к смертельной травме?” “Используете ли вы ее выдумки в работе с другими учениками?” И прочая подобная вопиющая белиберда! И ни одного умного вопроса! Но стоило мне лишь сказать, что все новое придумано мною еще до появления Корбут в зале, как все сразу замолкали, отступали и удивленно, а вернее, презрительно смотрели как на самозванца или как на умственно больного, и больше вопросов не задавали. Поразительно то, что во всем мудром мире не нашлось ни одного человека из сотен бизнесменов, репортеров и тренеров, кто бы подумал, что не может такая легковесная птичка сама создать что-либо подобное. За этим должен стоять кто-то думающий, взрослый, у которого чему-то, видимо, можно научиться. И хотя бы ради любопытства узнать какие-то крупицы подготовки ее и взять себе на заметку. Нет! Все стопроцентно верили, что это — гениальный самородок! И ничего другого знать не хотели. Такой безрассудный ажиотаж вокруг выдающихся спортсменов сбивает с толку всех тренеров, которые вместо того, чтобы кропотливо работать с подходящим по внешности здоровым учеником, всю жизнь ищут этот призрачный самородок. А журналисты, вторя друг другу, постоянно подогревают их, изображая всех чемпионов талантами, а тренеров лишь прихвостнями. О том, сколько тренеру приходится думать, искать, нервничать, изобретать, унижаться, чтобы как-то вложить в ученика свою мысль, без которой тот — ничто, ни журналист, ни зрители не имеют ни малейшего представления! Тренер — скульптор, а ученик — трудноподдающийся обработке материал, но об этом никто не пишет, это не модно. Так и проходят впустую тысячи тренерских жизней. Да и сами тренеры чемпионов, понимая, какого коварного джинна выпустили из бутылки, льстят ему, боясь его власти над собой. Нельзя верить существующей системе. Нужно думать. Но, чтобы думать, нужны мозги. Для веры мозги не обязательны.
Светлана: Тренер должен быть хитрее начальника Засели накрепко в верхах Спортивные дельцы. И превращают все то в прах, Что дали нам отцы. Не ставят Родину ни в грош, Врут гражданам своим, Для них лишь тот теперь хорош, Кто льстиво служит им. Тренеру, поставившему себе цель подготовить выдающегося спортсмена, обязательно нужно знать, кто и как будет ему более всего вредить. Тогда он, скрывая свои намерения, имеет шансы обойти помехи. Наибольшую опасность для него представляют, как я уже сказал, руководящие спортом бывшие знаменитости и их тренеры. Они и их предшественники уже забаррикадировались от появления новых соперников по исторической славе законами, инструкциями и “общепринятым мнением”. Я назову основные из этих уловок. 1. Тренеров не учат, как делать олимпийских чемпионов ни в спортивных учебных заведениях, ни потом на курсах усовершенствования. Вместо этого убеждают, что тренеру достаточно своего высокого спортивного мастерства и особого чутья, что и повторяют журналисты. 2. Тренеров направляют только на поиски талантов с особыми психофизическими качествами, а не на работу с подходящими по внешним параметрам здоровыми учениками. 3. Тренеров уводят от творчества, принуждая их работать с громадной массой детей, в которой гибнут из-за недостатка внимания будущие чемпионы. 4. Специально путают олимпийский спорт с оздоровительным, из-за чего на начальной стадии подрезают крылья всем потенциальным великим чемпионам, так как ими закладываются неправильные, неисправимые основные базовые движения. 5. Передают учеников другим тренерам, у которых иные понятия о технике движения, совершенно несовместимые с понятиями прежних тренеров, что губительно для спортсмена, так как переучить навык невозможно, а разрушить — легко. А ограбленные тренеры перестают трудиться. 6. Обязывают выступать на соревнованиях неподготовленных учеников, из-за чего у тех быстро закрепляются неправильные навыки или приобретается боязнь соревнований. 7. Учеников, дошедших до сборной, уничтожают продолжительными, тупыми сборами и частыми соревнованиями, восхваляя, разлагая и травмируя. 8. Тренеров унижают, оскорбляют, отстраняют от учеников, срезают зарплату, выпроваживают за границу, обязывают готовить команду ДЮСШ в ущерб олимпийцу. 9. Выпускают на соревнования лишь тех спортсменов, которые не могут превзойти былые мировые достижения существующих спортруководителей. 10. Тренеров не берут на ответственные соревнования, так как знают, что только со своим тренером ученик может показать наивысший результат, без него спортсмен — сирота… …Перечисленные подлости преподносятся как благотворные для спорта, несомненные истины, которые равнодушно или пугливо замалчиваются понимающими тренерами. Если тренер не будет знать об этих подножках и ловушках, которые подготовили ему его высокие “руководители”, или пропустит хотя бы одну из них, то никакие знания и усилия не позволят ему поднять никакого, даже сверхталантливого ученика на предельные высоты спорта…
Светлана: Научить правильным движениям и постоянно поддерживать их — основная задача тренера Чтоб чемпиона своего Мог тренер сотворить, В спортсмена должен одного Он душу всю вложить. Никто не в силах ввысь поднять Двоих учеников, И ползарплаты получать Немного кто готов Только стопроцентно правильные движения, заложенные с самого начала и постоянно поддерживаемые, обеспечивают потом спортсмену неограниченный рост мастерства. Это происходит потому, что со временем можно увеличить силу и выносливость, но изменить неправильно заученную технику нельзя! Она, как гири или цепи на ногах и руках, постоянно будет не давать возможности достичь того результата, который уготовила спортсмену природа. Что такое правильная техника? Это движения, которые точно соответствуют экономным законам физики или эстетики. Даже малые отклонения от них приводят к потерям силы, скорости, красоты… Так, бегун, если привык не под нужным углом ставить ногу, не до конца и не в центр тяжести выпрямлять ее и т.д., на каждом шагу будет терять тысячные доли секунды и никогда не достигнет больших спортивных высот, хотя в детстве парень шутя обгонял сверстников. Футболист, освоивший элементарные приемы, будет всегда пользоваться ими в критических ситуациях и проигрывать, так как скорость их невелика. Гимнаст, наученный на простейших элементах сгибать или разводить ноги там, где их нужно держать прямыми и вместе, или другим неточностям, будет переносить их на сложные элементы и обречен на ничтожество, так как заученные погрешности техники движений неисправимы! Что бы не писали ученые о динамическом стереотипе, но я совершенно точно убедился, что в напряженных соревновательных ситуациях стереотип показывает свое первоначальное, наихудшее лицо. Приносит громадный вред спортсмену. И идет это не только от безграмотности, равнодушия или перегруженности тренера, но и от самостоятельной тренировки спортсмена, которая быстро разрушает правильные движения, превращая их в удобные. К сожалению, природа так сотворила человека, что ему приятнее делать менее рациональные движения, чем согласованные с законами физики. Поэтому точно отработанная вначале техника со временем ухудшается, и если ее заранее не исправлять, то результаты у зрелого спортсмена начнут падать. То, что от большого количества повторений движение автоматически становится правильным, — большое заблуждение, а вернее — ложь! Но на этом заблуждении “работают” почти все тренеры. И им легко “работать”, так как, кроме знаменитых тренерских слов “давай, давай”, ничего знать не надо. Но высокое мастерство к спортсмену от этого не приходит. Только ежеминутный контроль тренера за каждым движением ученика дает надежду появления того на мировых спортивных высотах. Главное в тренировке — не позволять ученику делать что-либо неправильно или не так. Кстати, самая рациональная техника любого элемента или движения нигде пока не описана, поэтому каждый тренер понимает ее по-своему и по-своему передает ее ученикам. Ведь каждый наставник — самоучка…
Светлана: Не полагайтесь на свое чутье и спортивное мастерство Чтоб что-то сделать — нужно знать, А в спорте, не смешно ль: Берутся все тренировать, Имея знаний — ноль! Быть может, скажете, потом Научатся всему? Нет! Не желают нипочем Учиться ничему! Дилетантам в тренерской работе, особенно если они мастера спорта и закончили какое-нибудь спортивное заведение, подготовка спортсменов обычно кажется простым делом. Вот пойдут они, скажут, покажут — и все у учеников получится. В спорте, более чем в других областях человеческой деятельности, все считают себя знатоками. “Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны”, — сказал когда-то Шота Руставели. А когда касается дела — выходит ерунда: спортивный рост учеников идет очень медленно, а то и вовсе останавливается, особенно если тренер-перехватчик забирает спортсмена у вдумчивого наставника. Оказывается, спортсмен, став тренером, начисто забывает те методические приемы, которыми повышалось его спортивное мастерство. В этом я убеждался много раз на своих учениках — все они начинали с нуля. Если что и могли вспомнить, то это какой-нибудь тренерский срыв, поскольку это было потрясающе необычным явлением. Суть в том, что тренерство — это сложный, терпеливый, тонкий педагогический процесс, для которого передаваемые ощущения заученного элемента почти ничего не значат. Ученик не может вообразить и почувствовать элемент со слов или видя его, а тем более пойти и сделать. И даже если бы он вообразил все и бросился с такими ощущениями на элемент, то не сделал бы его, так как ощущения эти при обучении на доли секунды запаздывают от фактического положения тела. В этом заключается основная трудность при обучении новому движению. Когда-то я, желая научиться делать сальто вперед с колец, сотни раз воображал себя в нем, ощущая напряжение каждой мышцы. Но когда с этими яркими ощущениями бросился на него, то вдруг оказался не на ногах, а на затылке... С тех пор своим ощущениям совершенно не доверяю. Одним наскоком новый элемент освоить невозможно. Приходится разбирать его на части и осваивать в облегченных условиях, чтобы дать почувствовать нужное напряжение в нужной точке. Дробить элемент, на деталях его создавать и тренировать нужные мышечные и пространственные ощущения — и есть главная забота тренера. Именно это и отличает настоящего тренера от верхогляда и авантюриста. Однако учиться этому тренеры не хотят, считая, что знаний у них предостаточно, даже если их учат. Как-то один тренер, бывший мой ученик, спросил у меня: “Зачем вы нас учите и учите? Ведь никто нигде этого не делает. Можно я не буду ходить на тренерскую учебу?” — “Почему?” — полюбопытствовал я. — “Я и так все давно знаю”. — “Откуда? Ведь никто тебя не учил, пособий никаких нет”. — “А я родился — и все это уже во мне было!” — ответил он, уверенный в своем тренерском даровании. Интересно, почему никто не рождается со знанием высшей математики или хотя бы одного закона физики? И все это приходится изучать и открывать с большими муками. А вот со знанием тренерской науки, где есть тысячи тонкостей, рождаются почти все! И учиться не находят нужным. Научить же тренерскому искусству необычайно трудно… Причем, чем сильнее спортсмен, тем сложнее ему давалась педагогика. Это и понятно: ему из-за больших нагрузок учиться человеческой культуре было некогда, а освоенный элемент казался до смешного простым, не требующим ни особых усилий, ни нервного напряжения — раз, и готово! Смотри, как просто! Вот вся его методика. А если у ученика не получается, или он боится что-то пробовать, то, кроме “дурак”, вслух или про себя новоиспеченный наставник ничего сказать не может. Иное дело — некоторые бывшие слабые спортсмены. Они, помня себя, стараются разобраться в каждом движении и осторожно подносят его ученикам, которых понимают значительно лучше. И учатся они тренерскому искусству намного внимательнее. Поэтому им стать приличными тренерами значительно проще, чем сильным спортсменам, которые традиционно уповают на свои ощущения. Конечно, звезды тоже могут стать хорошими педагогами, но для этого им нужно совершенно перестать надеяться на свое спортивное мастерство — оно им мешает. Ярким примером малой значимости для тренера собственных успехов в спорте является румынский (а затем американский) тренер по гимнастике баскетболист Каролли, подготовивший несколько чемпионов мира и Олимпийских игр, в том числе знаменитую Надю Команечи. Каролли, конечно, понимал, что ничего не смыслит в гимнастике, поэтому несравненно больше, чем любой гимнаст, уверенный в передаче своего мастерства, вникал во все тонкости, постоянно учась и работая над собой, — и превзошел профессионалов. Начиная тренерскую деятельность, с удивлением заметил, что мое спортивное мастерство, которым я гордился и на которое очень надеялся в своей профессии, ничего не дает мне как тренеру... Из этого следует, что в любом месте, где есть возможность, можно открывать группы по подготовке высококлассных спортсменов, не ожидая профессионалов. Нужно только найти вдумчивых, целеустремленных людей…
Светлана: Не надейтесь, что кто-то вас научит Я жил надеждою всегда На гибкий разум свой. Стремясь без тяжкого труда Достичь мечты большой. И после долгих сладких дум То делал — и не раз: А потому не труд, а ум Мой идеал сейчас Если вы понимаете, что знаете очень мало, — это уже хорошо. А если постоянно стремитесь приобретать новые знания — отлично. В таком случае, вы можете сразу начинать готовить будущую знаменитость, никому только об этом не говоря, иначе засмеют или заклюют. Трудностей у вас будет много, но все они преодолимы, если очень захотеть сделать большое дело при помощи ума, а не нахрапа. Нужно понимать, что все спортивные учебные заведения дают будущим тренерам для подготовки высококлассных спортсменов только вредные знания, так как высшее спортруководство, повторяю, боится грамотных тренеров и делает только видимость их учебы и образования. Доказательств этому множество: никто не собирает тренерские знания, не распространяет их, не издает, не объявляет конкурсы на лучший учебник, не проводит семинары и переподготовку тренеров, как это делается во всех областях человеческой деятельности... Все наоборот — тренеров, желающих поделиться опытом, затирают, ссылаясь на своих “специалистов” и на отсутствие средств. Хотя на “подготовку”, а затем на пожизненную оплату армии безграмотных тренеров затрачивается в миллионы раз больше денег, чем на добывание и издание нужных пособий. Абсурдным было бы организовывать, например, производство компьютеров без лицензий и знания секретов их устройства. В спорте же пока такой абсурд вполне естествен. Не всегда есть возможность подсмотреть или подслушать у кого-то методику обучения того или иного элемента. Методические пособия, написанные теоретиками, ничего вразумительного не дают, а опытные тренеры скрывают знания, боясь соперников. На сборах они своим ученикам дают указания шепотом и никаких методических приемов не раскрывают… Таков спорт. Один известный тренер олимпийской чемпионки хвастался мне, подвыпив, как он перед переездом в другой город уничтожил всю гимнастику в прежнем: опорочил и разогнал всех тренеров, передал все залы другим видам спорта, оставив для гимнастики самый захудалый. “Теперь, — говорил он, — за полсотни лет не восстановят! Был я — была гимнастика, не стало меня — не стало гимнастики”. Расспрашивать знающих тренеров о методике обучения бессмысленно, а верить их объяснениям опасно: они могут подсказать такое, что вы напрасно измучите ученика, навсегда испортив элемент. Искренне могут делиться с вами открытиями лишь начинающие или посредственные тренеры, которые, кое-как выучив что-то, гордятся этим, принимая искаженные знания за истинные. Маститые же тренеры, много экспериментируя и ошибаясь, с большим трудом разгадав наконец сущность определенного движения, чаще всего не выдают свои знания, а уносят с собой, как уносили с собой мастера тайну дамасской стали или китайского фарфора, передавая ее лишь избранным. Почему же я выпустил эту книгу? Видимо, потому, что отвращение к гадостям, творящимся в спорте, превышает чувство собственной корысти. Каждому тренеру приходится начинать все пробовать с самого начала: открывать тайны каждого элемента, изобретать методику обучения и психологического воздействия на ученика. На таком низком уровне пока еще находится спорт. Если у вас есть склонности к экспериментам, анализу и самокритике, то вы имеете шансы стать большим тренером. Если же вам все ясно и просто — то вы, значит, не понимаете ученика и не видите слагаемых элемента, и не сможете раскрыть сущность ни одного из них, и, следовательно, не сможете ничему быстро и правильно научить. И ваша тренерская судьба будет очень печальна... Хотя, если знать о своих недостатках и постоянно развивать в себе изобретательство и самокритичность, все возможно! Главное — не надеяться на чудо или на ученика, а только на себя: на свой гибкий ум, на свою фантазию, на свое превосходство над другими тренерами — на то, что вы хитрее их…
Светлана: Атмосфера зала — помощник или тормоз Работа, если чувств полна, То жизнь легка, как свет! Когда ж обязанность она — Жизнь рабство, хуже нет Для полноценной работы в зале должна быть творческая обстановка. Можно тренировать, конечно, в любом зале, но речь идет о самых высоких результатах, где вдохновение ученика, учителя и всех окружающих имеет порой решающее значение. В неуютном помещении достичь высшего духа азарта и раскованности невозможно. Есть десятки побочных обстоятельств, которые мешают тренировать. При враждебности тренеров или самодурстве руководства вообще добиться спортивного роста ученика невозможно. И если сразу не создать творческую, веселую обстановку, то на мечте о чемпионах мира можно ставить крест. Что же мешает больше всего? Работа некоторых коллег на отрицательных эмоциях — грубость их даже в другом конце зала, плохое настроение их учеников, слезы их... Нельзя быть счастливым, если кто-то страдает рядом. Мешают отвлеченные разговоры групп тренеров, их лень, усталость и, соответственно, лень их подопечных. Минимальное число занимающихся в зале 36х18 метров должно быть равно 20, максимальное — 30. Пустота опускает тонус соперничества, но теснота ведет к нехватке снарядов, очередям, а значит, к расхолаживанию или нервозности. Из этих двух зол лучше выбирать первое — полупустой зал. В нем можно собственными изощрениями все же как-то взбодрить учеников. Лучше всего тренеру иметь малое, но свое помещение, где он мог бы устанавливать свои порядки… …Хорошо, если в зале всегда царит атмосфера дружелюбия, отзывчивости и сопереживания. Но часто этого нет. Для создания положительной обстановки вам нужно уступать другим тренерам, никогда не конфликтовать с ними, мягко удерживать их от дурных поступков, которые очень угнетают учеников. Находить своих сторонников и действовать через них и через руководство школы. Но самый большой эффект на всех оказывает ваша постоянная активная работа по благоустройству зала: установка и ремонт снарядов, создание новых приспособлений, забота обо всех учащихся и обо всех тренерах — создание лучших условий для их работы. Когда же ничего не помогает, то остается не обращать внимания на вредных тренеров, весело занимаясь своими учениками. Еще лучше — делать тренировки тогда, когда тех нет в зале. Если же с самого начала видите, что традиции в зале отвратительные и что совладать с ними вам будет не по силам, то не надейтесь на чудо, а попробуйте поискать другой зал, так как в этом напрасно потратите годы жизни и ничего не добьетесь. Кстати, из вышесказанного понятно, что сборы, особенно продолжительные, обычно проходящие в формальной, угнетенной обстановке, при “ценных указаниях” старшего (умного) тренера остальным (глупым) тренерам, которые своего творчества в такой атмосфере проявить не в состоянии, конечно, никакой пользы спортсменам принести не могут.
Светлана: Не изматывайте ученика своим незнанием Ученость ложная — беда! Кто приобрел ее, Тот потерял — и навсегда. Призвание свое. Его нельзя переучить: Ложь так засела в нем, Что должен он глупцом прослыть На поприще своем Если у ученика что-то не получается, это совсем не значит, что он неспособный, скорее — вы его неправильно учите. В застое ученика всегда виноват тренер, если ученик не зазнался. К сожалению, многие тренеры искренне уверены, что им незачем вникать в суть каждого движения — лишь стоит заставить ученика делать побольше, и все само получится. Так забивают мышцы, расшатывают нервы, прививают неправильные навыки, отучить от которых потом почти невозможно. Повинно в том бытующее до сих пор мнение, что тренер должен быть настойчивым, жестким, не отступающим от ближайшей цели. Есть много изданий на эту тему, где восхваляется не гибкий тренерский разум, не его знания, а его воля! Можно упомянуть книгу японского тренера по волейболу Данмацу “Следуйте за мной!” Уверен, что она принесла многим больше вреда, чем пользы, так как породила тьму азартных неучей, пропустивших в ней нужные места и считающих, что достаточно знать два слова “Давай, давай!” и поменьше вникать в проблемы учеников, как со временем появятся чемпионы мира. Но если таким методом можно было кое-как добиться этого титула лет 40-50 тому назад, то теперь все больше верх берут знания. И в скором времени они будут играть решающую роль, а физические качества спортсмена отойдут на второй план. Примером тому может служить хотя бы та же Ольга Корбут — обладательница четырех золотых олимпийских медалей. Она по общефизической подготовке крепко занимала последнее место в сборной СССР. Не могла подтянуться более трех раз и залезть по канату до потолка. Я не хочу сказать, что это хорошо, но это факт. Тренеры, даже самые передовые, обладают лишь малым процентом нужных знаний, и я в том числе, поскольку знания эти многовариантны и необъятны! Знать все невозможно. Но нужно обладать методикой подхода к изучению элемента и настройки ученика, которая довольно проста и позволяет самостоятельно приобретать недостающие знания. Конечно, нужно постоянно учиться где только возможно, обдумывать ошибки и экспериментировать, понимая, что знаний всегда недостает.
Светлана: Как ускорить обучение Поскольку главный мой девиз Был: “Делай, как никто!” То многим я поднес сюрприз И был гоним за то. Но убедился я, что мой Путь к высшей цели был Короткий самый и простой И стоил мало сил Вторым по важности условием успеха в подготовке спортсмена высокого класса после правильной постановки движений является умение тренера ускорить обучение, особенно в самом плодотворном детском возрасте. Если время потеряно — успеха не будет. Обогнал время — обогнал всех! Существуют три основных способа, с помощью которых можно ускорить обучение: 1. Длительная тренировка, то есть удлинение времени пребывания учащихся в зале. Проводить одну 4-5-часовую тренировку или две тренировки по 3-4 часа, или три по 2-3 часа в день. Время академическое. Две тренировки, при равных условиях, повышают эффективность одноразовой примерно раза в полтора. Три тренировки, мне кажется, никакого положительного эффекта не дают, даже если учащиеся проживают и питаются рядом с залом. Они не успевают отдохнуть, становятся апатичными, а порой — нервными. Если же живут и учатся далеко, то переезды у них отнимают столько времени и сил, что, порой, и двухразовая тренировка не идет впрок. 2. Уплотненная тренировка. Учащиеся в полтора-два раза чаще подходят к снарядам, чему нужно кропотливо учить (не понукать!). Им некогда отвлекаться, прохлаждаться. Тренировка проходит активно, на большом эмоциональном уровне. Заодно появляется выносливость. Срок обучения сокращается тоже раза в полтора. 3. Грамотная тренировка. Это основной метод сокращения срока обучения. Благодаря ему можно уменьшить время раз в пять, то есть объем новых движений, на изучение которых обычно тратится пять лет, осваивается всего за год! Но для этого тренеру нужно очень много работать над собой, допуская как можно меньше ошибок, так как тренерские ошибки — это пропасти, в которые проваливаются ученики, и нужно много усилий и времени, чтобы вытаскивать их потом из этих провалов.
Светлана: Нужен помощник Кто с юных лет себя с трудом Любимым не связал. Не находил восторга в нем — Счастливым тот не стал. И как бы бурно не прошла Пора мятежных лет, В воспоминаниях лишь мгла Оставит в сердце след Одному тренеру поднять даже одного ученика до предельных высот спорта невозможно: не хватает свежей энергии и терпения. Нужен помощник, разделяющий ваши педагогические и другие взгляды. Найти такого очень трудно по многим причинам. Дело в том, что он, если уже самостоятельно поработал, будет больше насаждать вашему ученику свои понятия, тормозя его рост, чем вести вперед, искренне веря, что вы, а не он заблуждаетесь в понимании техники какого-то движения. В случае же успеха будет предъявлять права на половину заслуг, а то и более. Так что лучше иметь не помощника, а коллегу-компаньона. Отличие его от помощника в том, что он так же, как и вы, находит и ведет в высший спорт своего ученика по одной с вами программе и по вашей подсказке. Бояться того, что появится ваш соперник, не стоит, а можно только приветствовать, так как вы будете у него вторым тренером, как и он у вас. Но оговорить некоторые условия совместной работы и материального вознаграждения заранее необходимо. Например, если вы придумаете новинку, то он взять ее не может — и наоборот. Какой процент наградных перепадает второму тренеру? Как поступать при вашем “разводе”? Такие проблемы почти отпадают, если работает супружеская пара. Но все равно, каждому нужно вести своего ученика, и также заранее оформить договор как компаньоны и заверить его у руководства спортшколы. Компаньон нужен для более плодотворных тренировок: в одиночестве вести занятия малопродуктивно. А также для того, чтобы замещать вас, когда вы отсутствуете… У меня таким помощником была жена…
Светлана: Выбор компаньона Учителей на свете есть Везде полным полно, Но вот Учителя найти Не каждому дано. Их мало, как в степи пустой Живительных ключей, Несущих в самый душный зной Прохладу для людей Тренеров много, но мало кто обладает нужными педагогическими способностями и пониманием техники движений. Поэтому так мало кто готовит высококлассных спортсменов. Почти у всех тренеров педагогика сводится к приказам да указам, а понимание физической сущности движения заменяется большим количеством повторений с надеждой, что ученик сам со временем уяснит и сделает то, чего тренер не понимает. А чем больше тренер приказывает ученику, тем больше гасит в нем творческий потенциал. К знанию педагогики и биомеханики необходимо третье тренерское качество — гибкость ума — быстрая перестройка своих понятий и убеждений, хотя обычно принято восхищаться непоколебимостью тренерских принципов. Если у вас есть коллега, обладающий этими тремя качествами, агитируйте его себе в компаньоны — заняться большим делом. Причем он, как и вы, не должен иметь посторонних больших увлечений и не гнаться за большой зарплатой. Хорошо, если он моложе вас, тогда вам легче быть ведущим. От него в значительной степени будет зависеть ваша судьба, поэтому брать кого угодно — дело не только бесполезное, но и опасное. Поддаваться вашей учебе самоуверенный невежественный тренер не будет, завалит дело и истреплет вам нервы. Если подходящей кандидатуры нет, то следует взять в компаньоны начинающего тренера или мечтающего о больших свершениях ученика — он будет не только вашим помощником, но и старательным учеником. Только, как я уже говорил, не надейтесь на своих или иных выдающихся спортсменов — ни один из моих бывших учеников не проявил себя в тренерской работе, не воспринял ни одного моего метода. Чем способнее он был как спортсмен, тем незначительнее стал как тренер…
Светлана: Не ищите таланты Хороший тренер создает Спортсменов мировых, Плохой таланты только ждет, Затем калечит их. А, изуродовав, винит Их глупость или лень. Но никогда не говорит, Что сам он глуп как пень Каждый тренер мечтает найти сверхспособного ученика, то есть — гениального! Еще бы, такой за одну тренировку может разучить без особой подсказки столько нового, сколько обычный за неделю или месяц не освоит. Тысячи тренеров всю жизнь проводят в ожидании этого чуда и уходят из спорта, так и не дождавшись его, считая всех учеников умственно ограниченными и не желая терпеливо, самоотверженно заниматься с ними. Это несчастные люди, которые за свою жизнь так и не узнали радости больших свершений. Не узнали потому, что поддались общему клику, звучащему со страниц газет и экранов телевизоров: “Ищите таланты!” Но двигательный талант в любом виде спорта — необычайная редкость, так как должен быть заключен в определенную форму тела. В гимнастике, например, эталон соответствует небольшому росту с весьма определенными эстетическими пропорциями мышечного построения, что само по себе встречается редко. Так, в городе Гродно с трехсоттысячным населением, просмотрев все четвертые классы (когда у ребят уже наметились формы тела), я отыскал всего двух девочек и столько же мальчиков, идеально подходящих для гимнастики. Но все они еще могут оказаться хроническими больными... Здоровый же ребенок в наших реалиях — тоже своего рода редкий эталон... Так что надежды на талант, заключенный в нужную оболочку, мизерны. Работать нужно с тем материалом, который есть, а не уподобляться авантюристам, которые всю жизнь у ручья ищут золото, где его быть не может…
Светлана: Делайте своих учеников гениальными Друзья! Живите веселей, Пока цель жизни есть! Не забывая только в ней Про долг свой и про честь. Другим часть радости отдав, Продлите счастья час! И пусть веселый добрый нрав Не покидает вас! …Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе. Если нельзя найти талантливого ученика, то его таковым нужно сделать. Как? Вот лазейка, которую указал кто-то из великих мыслителей: “Человек в состоянии вдохновения становится гениальным”. Нужно почаще вводить ученика в это состояние, и он легко будет схватывать тот материал, который вы ему преподнесете. Не нужен отупевающий рабский труд, не нужны нервы, не нужны слезы — нужна радость! Мысли ученика тогда работают более ясно, движение видится как бы со стороны, в мелких деталях и более объемно, мышечные ощущения обостряются — и потому короткое движение схватывается порой с первого раза! Но ввести в такое состояние довольно трудно. Нужна соответствующая обстановка в зале. И первое, что должно быть, — это чтобы и тренер был в таком состоянии. Оно возможно, если тренер подготовил новый материал, продумал все свои действия, проверил на других учениках, уверен в себе, знает, что все хорошо получится, горит желанием научить и рвется на тренировку! Тогда ученик, наэлектризованный энергией тренера, тоже становится уверенным в себе, полным сил и желаний сделать — и за полчаса-час выполнит замысел тренера, шагнув стремительно вперед! Только когда вы, довольные, погаснете, не требуйте от него еще горения на снаряде, а отправьте, счастливого, домой, чтобы он и на следующей тренировке был горд собой и горел желанием обязательно разучить еще что-то, приготовленное вами.
Светлана: Как вдохновить себя? В бесцветной тихой жизни нет Поэзии совсем: Она лишь творчеству в ответ Является ко всем. И труд любой, тот, что с душой, Исполнен красоты: Несет он радость и покой И яркие мечты! Нужно поставить высокую цель. Например, сделать олимпийскую чемпионку или чемпиона, который был бы на голову лучше всех. Я ставил себе цель: сделать лучшую гимнастку нашего и следующего столетия, чтобы память о ней осталась навсегда! И хотя такой цели я не достиг, но был близок к ней — результат всегда получается немного ниже задуманной вершины. Думая о предстоящем триумфе, я обольщал себя надеждой, что стану потом знаменитым, богатым и свободным! Оставлю спорт, буду заниматься поэзией и искусством, о чем мечтал с детства. Это давало мне энергию не только два раза в день без выходных и отгулов спешить в зал, но и целыми днями и ночами думать о новых элементах и движениях и об ускоренной методике обучения. Думать о чем-либо ином я не мог. И даже во сне продолжал тренировать и изобретать новое. Почти все новые элементы я увидел во сне. Чем больше будете вспоминать о конечной цели, тем больше будете готовиться к тренировке, тем больше будете знать и уметь, радоваться своим ежедневным маленьким успехам, приближая будущее, вдохновляясь этим и вдохновлять, соответственно, своего ученика.
Светлана: Не связывайтесь с дурно воспитанными учениками Как знаменитостей творить, Открыл когда-то я, И начал быстро их лепить, Секретов не тая. Чтоб мне свой метод испытать, Полудебилку взял — И хоть звезду сумел создать, Но нервы истрепал Отбор ученика — ответственнейший момент. Какого ученика вы возьмете, такой и будет ваша жизнь в ближайшие 10-15 лет, а может быть, и больше, хотя многое зависит от вас самих. Возьмете умного и культурного — сами будете веселым и здоровым, поставите на умственно ограниченного — станете нервным и больным. Первый может оказаться непривлекательным по внешности и менее способным, нежели второй, но это еще ничего не значит. Я, наученный горьким опытом, посоветовал бы выбрать первого: время, проведенное с ним, не окажется для вас напрасно потерянным и не отнимет у вас дополнительных лет жизни, даже если вы не поднимете его на самые вершины спорта. Во втором случае вам гарантировано только одно — черные часы вашей жизни. И даже на вершине славы и уйдя с нее, плохой ученик будет продолжать плевать вам в душу. Радости от того, что вы сделали его знаменитым, у вас не будет никакой! ...Со своим напарником, рассчитав олимпийский цикл, нужно просмотреть все четвертые и пятые классы и отобрать 8-10 приглянувшихся вам детей. Почему такие поздние классы? Потому что шести лет предостаточно для подготовки к Олимпийским играм. Взяв более юных, придется ждать лишних четыре года, так как к Играм допускаются только с 16 лет. …Пройдя с отобранными детьми углубленный медосмотр, пригласите на тренировку. Активно, продуманно позанимайтесь с ними почти ежедневно 2-3 недели, и вы увидите, нужны ли они вам. Если убедитесь, что не те, — просмотрите еще раз школы, спустившись на класс ниже. Опять отберите, позанимайтесь так же как с теми, — может быть, здесь найдете. Если же и теперь никого не нашли, спуститесь еще на класс ниже... Затем из всего просмотренного и опробованного отберите себе одного основного и одного подсобного ученика. Из оставшихся выбирает себе учеников помощник, или продолжает искать по школам. Если же ваш коллега-помощник примерно равный с вами по знаниям, то просто делите пополам школы города.
Светлана: Основной ученик — ваша судьба Учитель классом горд своим, Где видят светоч в нем. А тренер горд всего одним Своим учеником. Один солист, а остальных Как будто бы и нет... И в лучшем случае из них Тому кордебалет. Это тот, на которого вы возлагаете свои самые сокровенные надежды, при посредстве которого должны осуществиться ваши самые самолюбивые замыслы, резко изменив вашу жизнь в лучшую сторону. Надежды эти и замыслы — подчеркну еще раз — должны быть самые высокие! Тогда они могут осуществиться, но немного ниже вашего ожидания. Например, мечтая сделать 10-кратного чемпиона Олимпийских игр, вы имеете шансы сделать чемпиона Олимпийских игр; надеясь сотворить олимпийского чемпиона, вы получите призера Игр или чемпиона мира... О нем вы должны очень заботиться (он у нас один!), беречь его здоровье и силы, давать ему лишь изученные вами элементы, чувствовать его страхи, сомнения, желания и возможности, как свои собственные. Всегда нужно стараться быть с ним в очень хороших отношениях. Поскольку от него зависит благополучие вашей жизни, то, если откроете в нем неисправимые дурные черты характера, замените его на первом году обучения, иначе будет поздно — вы столько вложите в него сил и фантазии и так приблизите свои замыслы, что вам жаль будет разрушать сделанное и начинать опять все сначала, хотя и поймете, что ничего хорошего он вам не принесет. Еще лучше — с первых часов больше присматриваться к нему и к его родителям и не надеяться, что вы сможете изменить плохие черты характера или обойти их. Ищите культурного, умного ученика — пусть не идеально внешне привлекательного, но зато понимающего вас. …К основному ученику вам нужен подсобный. Он не так элегантен, очаровать зрителей и судей ему не суждено, но вдвоем веселее тренироваться. Но и это не главное предназначение подсобника — на нем тренер учится работать: экспериментирует с новыми для себя элементами, предъявляет повышенные требования, например, больше тренироваться с меньшим количеством подводящих упражнений, обеспечивая, конечно, полную безопасность. Трудиться он должен больше, чтобы тянуть за собой своего товарища. Тренер с ним допускает много ошибок, поэтому обогнать основного он никак не может. Желательно, чтобы он был выносливее и способнее основного… Тренируя Ольгу Корбут, подсобным учеником я взял ее сестру, которая была на два года старше, значительно умнее и своим большим желанием заниматься увлекала младшую, сдерживая ее от самодовольства и лени. Подсобный ученик не предназначен для высоких достижений, но при большом старании может попасть в сборную области или даже страны. Главные его достоинства — большая работоспособность и послушание. Главные недостатки — отсутствие стройности, пропорциональности (сутулость, короткие или кривые ноги и т.д.) Если он года через два выбывает, то это значительно тормозит рост основного ученика, но на его место уже никого брать не следует: другой еще больше затормозит движение вперед.
Светлана: Сконцентрируйтесь на одном ученике Нельзя два дела начинать В один и тот же срок: Все будет плохо — испытать Не раз я это смог. И потерял на этом я Немало лучших лет... Бежать за зайцами двумя Нисколько смысла нет! Люди, поверхностно знакомые с тренерской работой, обычно уверены, что если какой-то тренер подготовил чемпиона мира, то ему следует взять еще двоих, троих учеников, чтобы он, не теряя времени даром, сделал нескольких чемпионов мира. Ему вроде бы это ничего не стоит: знания глубокие, слова чудотворные! Это полнейшее заблуждение — одного тренера едва хватает на одного ученика, если, конечно, этот тренер целеустремленно делает великого спортсмена. А это значит, что на тренировке и вне ее наставник постоянно ищет причины ошибок и варианты их исправлений, придумывает конструкции для подводящих упражнений, обдумывает до мелочей предстоящую тренировку, на которой ни на секунду не отвлекается от ученика, чувствуя его состояние, как свое собственное, его сомнения и его желания, предвидя и предупреждая их своими советами и действиями. Если тренер отвлекается в это время от ученика хотя бы на несколько секунд, то мысль и чувство, которые связывали его и подопечного на том или ином движении, обрываются. Сразу это чувство не возвращается, так как тренер должен вспомнить, на каком ощущении он остановился. Чувство такое, что вас как будто прервали при решении сложной задачи и вам опять нужно возвращаться и вспоминать условие задачи или смысл последних предложений. Тренировать сразу двоих учеников — все равно что писать сразу две книги или решать сразу две задачи. Я не говорю уже о троих! Даже Цезарю подобное было не под силу. Как же тогда — спросите вы — известные тренеры берутся за нескольких спортсменов? Такие наставники, смею заверить, не имеют истинного представления о тренерской работе, а чаще всего потому, что, когда им представляется такая возможность, они просто забирают у других тренеров учеников — чтобы как минимум не иметь себе соперников. Конечно, можно вести и двоих, и троих учеников, только уже максимального результата никто из них не покажет. Оценки будут на две, три десятых ниже их возможностей. А это значит, что вместо одного чемпиона Олимпийских игр вы заимеете два-три спортсмена во втором и далее десятке. Нужны ли они такие? Формула мастерства простая: или все вкладывается одним тренером в одного спортсмена, или то же самое распределяется поровну между двумя, тремя или группой учеников, занимающихся у этого тренера. Поэтому совет: если у вас есть два одинаковых перспективных ученика, не держитесь за обоих. Выберите того, кто вам больше по душе, а второго отдайте своему помощнику. И не жалейте, и не смотрите в его сторону. У вас должно быть дел невпроворот!
Светлана: Не надейтесь на тренеров по набору Спортсмен не выйдет вверх никак Будь он умен, силен, Коль в стиль его заложен брак С детсадовских времен. Ничто не в силах с первых лет Ошибки обойти: Ни в олимпийцы хода нет, Ни в люди нет пути... В каждой спортшколе полно посредственных тренеров. Это малограмотные новички или приспособившиеся к спорту люди. Ежегодно каждый из них приводит в зал десятки детей, а через год-два набирает новых… Даже если попадает нужный ребенок и остается, то все равно он обречен стать посредственностью, если за него вовремя не возьмется настоящий наставник. Первые месяцы работы — самые плодотворные и самые уязвимые. Ученик, который год пробыл в группе “тренера по набору”, еще имеет небольшие шансы стать выдающимся спортсменом. Если ребенок пробыл там два года, то шансы уменьшаются раз в пять, через три года чемпионские перспективы сводятся к нулю. Отучить потом от неправильного наскока, провала в плечах, согнутых и разведенных ног, страха и лени невозможно! Некоторые тренеры понимают, что они портят детей, но в массовой группе заниматься с одним невозможно — вот и происходит порча. Почему об этом вопиющем безобразии молчат опытные наставники? Некоторые говорят, но их не слушают, так как руководству нужна массовость, порождающая полуолимпийцев. А большинство тренеров рассуждает так: “Я себе найду ученика. А чем больше перепортят будущих спортсменов, тем меньше у меня будет соперников. Помалкивать нужно, пока все больны этой глупостью, а на мой век хватит”. Будь моя воля, я бы во всех видах спорта в первые три года запретил все соревнования на результат, а разрешил бы только на чистоту выполнения, на баллы. Тогда, например, тренерам в легкой атлетике не пришлось бы десятки лет бессмысленно биться над исправлением огрехов первых годов обучения. А масса тренеров поняли бы тонкости биомеханики, и результаты спортсменов резко возросли бы. Пока же во всех видах спорта испорченные тренеры работают с испорченными учениками. Поэтому так редко выращиваются олимпийские чемпионы.
Светлана: Испорченный тренер Я как-то правду доложил Начальству не боясь. И что ж? Поныне не отмыл Их гнусной вони грязь. Потом умнее стал, не лез В болото грязных дел — Один валить дремучий лес Я больше не хотел. Поскольку спортивная наука по подготовке спортсменов экстра- класса находится на уровне медицины времен заклинаний и кровопусканий, то все спортивные заведения выпускают тренеров с искаженными знаниями, то есть — испорченных тренеров. Чем усерднее студент впитывает ненаучный абсурд, тем меньше шансов у него стать выдающимся тренером. Потом только постоянное самообразование и ироничное отношение к своим “знаниям” может ввести его в тренерскую элиту, хотя на этом пути будет еще много хитрых препятствий, о которых я говорил. Но таких самокритичных, думающих тренеров единицы. Если же начинающий тренер сразу не поймет, что знания у него ложные и не начнет сразу перестраиваться — думать, изобретать, экспериментировать, подсматривать у других, открывать свойства элементов и методику обучения — то уже никогда не сможет сделать выдающегося спортсмена. Это бесповоротно испорченный тренер, спасти его уже невозможно: он будет только ждать талантливого ученика. Большинство тренеров испорчены. Такими их делает высшее спортруководство — ему нужны только покорные безграмотные тренеры, дающие посредственных спортсменов, что позволяет, ссылаясь на их безграмотность, создавать высокооплачиваемые центры, забирать туда спортсменов, зарабатывать на них, показывать правительству, как редок и дорог олимпийский чемпион, и требовать от него для якобы всезнающих себя все больше денег.
Светлана: Не берите испорченных учеников Сам тренер ищет и берет Себе ученика. И если выбрал и ведет Годами дурака, То в том не следует винить Балбеса своего, А на себя оборотить Взор стоит самого. Как-то на первенстве страны подошел ко мне один тренер и сказал: “У меня есть одна очень способная девочка, всю гимнастику уже делает, но так грубо, что смотреть невозможно. Ноги везде сгибает и разводит, симметрии никакой... Я уезжаю за границу. У тебя девочки чистые — возьми ее себе, придай чистоту, и она прогремит на весь мир!” Я, конечно, брать ее не стал: знал, что это уже совершенно испорченный материал, и никакой тренер, какой бы гениальный он ни был, уже ничего исправить не сможет. Рубленое топором не исправишь пером. Жаль девочку: она действительно, видимо, была на редкость способная, но из-за безграмотности тренера осталась никем. Потом, как я знаю, ее взял один опытный тренер, вложил в нее уйму времени, надежд и нервов, но исправить, конечно, не смог. Поскольку мне тоже приходилось годами безрезультатно исправлять чужие бреши, то я дал себе зарок не ждать чуда — когда испорченный ученик вот-вот вытянется, выпрямится, сожмет ноги, толкнется носками... Берите лучше новичка: это чистый лист бумаги — что хотите, то с ним и делайте. Будете тренировать умнее других тренеров — сделаете знаменитость. Будете тренировать, как все, — породите посредственность. Будете надеяться на ученика — выйдет ничтожество. Все зависит от вас!
Светлана: Тренеры-перехватчики Подлец главенствует в делах Над честным потому, Что он относится всегда Как к подлецу к нему. А честный, встретясь с подлецом, Привычно честен с ним — Он человека видит в нем С достоинством своим. К таким спортсменам, у которых чувствуется запас возможностей, часто подбираются тренеры-перехватчики, которые, пользуясь властью или материальными возможностями, соблазняют спортсменов перейти к ним. Те часто клюют на посулы, уверенные в своей талантливости, не понимая, что успехи их зависят только от их тренера. Чаще всего перехватчиками бывают бывшие знаменитые спортсмены или вторые тренеры этих знаменитостей. Считается, что чем спортсмен более знаменит, тем более он честен и больше знает. Их безоговорочно поддерживают средства массовой информации. Они восхваляют десятки спортсменов, выживших у тренеров-перехватчиков, и молчат о тысячах, погибших у них... …Есть еще так называемые тренеры-браконьеры, которые, взяв чужого ученика на время, разрешив ему делать так, как тому удобно, на короткий срок резко повышают его результат (в штанге, например, на 5-10 кг), чем подкупают его, но навсегда лишают возможности дальнейшего роста. А в оценочных видах — подкупают судей.
Светлана: Первые тренировки — самые ответственные Столкнуться с трудностью большой Возможнее всего Вначале дела с новизной Или в конце его. Обычно гибнут корабли Вблизи от берегов, А самолеты — у земли, У аэропортов. Даже если учащиеся еще не совсем отобраны, но приглашены в зал, к занятиям с ними нужно подходить очень ответственно… К встрече с детьми нужно тщательно готовиться и проводить тренировки очень активно, не давая занимающимся в течение полутора часов ни минуты передышки. В это время у них формируется представление о вас, как о человеке, на всю жизнь, и от этого представления будет зависеть их отношение к вам, а значит, к тренировкам. Первые тренировки задают ритм работы на все годы вперед, приучают заниматься мелочами — оттянутыми носками, кистями, частью движений, повторяя одно и то же много раз, они приводят неестественные движения к автоматизму. Почему неестественные? Потому что человек не рождается с прямыми ногами и оттянутыми носками, ему присуща свобода на всех сочленениях и к ней он постоянно стремится. Поэтому даже наученный что-то делать идеально — с прямыми ногами и руками — он их вскоре начнет сгибать или “портить” все более сложные движения… Посмотрите на новорожденного, на то, как у него несимметрично согнуты, разбросаны руки и ноги. Это их естественное положение. К ним всегда стремится организм, и с этим нужно постоянно бороться тренеру и ученику. С первых же тренировок нужно начать подводить ученика к тем элементам, которые задуманы вами и будут у него на Олимпийских играх, совершенно не размениваясь на другие, уделяя все внимание правильности и чистоте базового движения. Начинать тренировки нужно по классической схеме, очень организованно и четко, отрабатывая каждую деталь шага и бега. Один тренер командует и показывает, другой помогает ему, хлопая по коленкам, опуская плечи, сжимая и оттягивая носки... Сразу нужно начинать знакомить детей со своей краткой терминологией и со своими жестами.
Светлана: Обучите детей краткой терминологии Не тренер тот, кто много лет Терзает жизнь детей, А результатов нет и нет, И нет счастливых дней. Их и не может быть никак Всего лишь потому, Что нужно делать все не так, Как кажется ему. Существующая терминология длинна: давать ею указания по ходу выполнения упражнений невозможно. Поэтому следует составить свои команды, специально разучить их и постоянно пользоваться. Учащиеся быстрее привыкают к ним и понимают вас с одного слова. Эта своеобразная терминология и так есть у каждого тренера, поэтому объяснения чужого тренера очень трудны для понимания спортсмена, нужны месяцы, чтобы он привык к ней. Вначале ему кажется, что другой тренер говорит на чужом языке. Свою терминологию нужно сделать обдуманной, доведя ее в игровой манере до автоматизма восприятия учащимися. Вот некоторые примеры моей терминологии: — Плечи! — опустить плечи так, чтобы тянуло в боках, голову прямо. — Спина! — сгорбить спину, голову прижать к груди. — Шея! — показать шею так, чтобы она стала жилистой, выпрямить спину. — Подбородок! — резко вскинуть голову, глядя вдаль на ковер или конец бревна. — Живот! — втянуть живот, убрать поясницу. — Таз! — сжать сзади таз, убрать живот. — Носки! — сжать, оттянуть носки. — Колени! — сжать, прогнуть колени. — Ноги! — сжать, оттянуть носки, прогнуть колени, чувствуя ноги перед собой. — Руки! — максимально вытянуть их в плечах. — Кисти! — правильное положение пальцев, ладонь книзу. И так далее — на усмотрение тренера. Разучивать терминологию нужно на разминке, почаще повторяя смысл терминов и прося учащихся словами рассказывать, что это значит, проверяя при этом правильность положения их тела и напряжения мышц. Краткие, хорошо усвоенные команды значительно сокращают время обучения на любом снаряде. Кроме терминологии, нужно также определенно учить детей понимать некоторые тренерские жесты. Ими тренеры часто пользуются не только на тренировках, но и на соревнованиях, находясь среди зрителей. …Продолжая тему терминологии, необходимо четко разъяснить ученику роль подготовительных и подводящих упражнений. Первые подготавливают (укрепляют или растягивают) костно-мышечный аппарат для выполнения какого-либо элемента. Если у учащегося слабые мышцы или у него мало гибкости, то он какой-то элемент просто не сделает или, пробуя его выполнить, может травмироваться. Лишь когда появится достаточно силы и гибкости, можно пробовать выполнять его полностью. Для приобретения нужных качеств следует использовать ОФП или части будущего элемента, повторяя их много сот раз. Например, для сальто назад взмахом “длинных” рук вверх, вторым подскоком, резко отскочить от пола, выполняя начальную фазу сальто. Здесь подготовительное упражнение является заодно и подводящим. Подводящие упражнения — это те, что подводят ученика к выполнению элемента в облегченных условиях. Например, чтобы научиться делать махом назад стойку на руках на жерди или перекладине, нужно научиться вначале делать стойку у стенки, постепенно отходя от нее, следом — с захлестом назад сжатых ног и горбатой спиной со стопки матов на стоялках, потом то же, высовываясь вперед, с выходом в стойку, затем тоже, уменьшая стопку матов, а также мах на низкой жерди, проваливаясь в плечах, прямыми руками; это же, высовываясь горбатой спиной вперед, и так далее. Подводящих упражнений для каждого элемента можно набрать десяток и более — в зависимости от фантазии тренера. Чем больше найдет их тренер и отработает, тем быстрее и правильнее ученик выполнит элемент. Пропуск нужного подводящего упражнения значительно удлинит время освоения элемента и приведет к неряшливости и нестабильности. Каждое подводящее упражнение — ступенька к вершине элемента. Нельзя пропускать ступеньки и стараться поскорее сделать весь элемент — это смерти подобно! Большая ошибка тренеров состоит в том, что они мало придумывают подводящих упражнений и мало их отрабатывают. А еще большая в том, что подталкивают учеников руками, хотя этот “метод” кажется им самым надежным. Но это заблуждение.
Светлана: Будьте артистом Задумав дело, ты в себе Уверен должен быть — Знать, что его легко тебе Удастся претворить. Но стоит лишь вообразить, Что трудное оно, Так уж его осуществить Никак не суждено. Нужно хорошо продумывать тренировку исходя из предыдущей. Это полезно не только для того, чтобы знать, что и как делать, но и чтобы самонастроиться. Чем больше вы будете думать о технике движений и подводящих упражнениях, тем сильнее вас потянет в зал, и вы заранее поспешите туда, как на праздник, предвкушая удовольствие от быстрого разучивания, желая подготовить там новый подсобный снаряд или новую конструкцию. Это может быть жердь или конь в сочетании с батутом, сверхнизкое, уширенное или пружинное бревно, стопки матов, уложенные определенным образом, и многое другое, что облегчит выполнение элемента или его части или снимет страх. Писать отчетный конспект не следует, хотя его часто требует начальство — сознание того, что вы это делаете не для себя, а для кого-то, кто давит на вас, не доверяя вам, быстро лишит вас удовольствия фантазировать и отвратит от зала. Только хорошее настроение тренера и его доброжелательное отношение к ученику делает тренировку плодотворной. Приходя в зал, нужно забыть обо всех своих бытовых неприятностях и находить радость в процессе самого обучения. Хорошо если у вас тренировка продумана, ученик старателен, а на душе светло и радостно. Но не всегда так бывает. Усталость и разные неприятности могут обессилить вас и сделать занятие бессмысленным. А терять напрасно нельзя не только ни одной тренировки, но и ни одной тренировочной минуты. Для этого нужно выработать в себе бодрую интонацию и активный стиль поведения. Все указания давать уверенным разнообразным голосом, постоянно подбадривая ученика, уверяя его в его возможностях. Нужно постоянно быть рядом с ним, подавать сигналы, формируя руками правильное положение его тела и конечностей. Ученик никак не должен заметить вашего недомогания или плохого настроения. Он приходит в зал для радости. Тренировка сидя, зевая или из другого конца зала — абсурд! Ученик сразу сникает. Больше пользы, если вы в таком случае отпустите его домой — он не будет приобщаться к лени и к неуважению к вам. Но если некоторое время вы заставите себя быть бодрым и веселым, то вскоре наступит радостное настроение, и никакого притворства не нужно.
Светлана: Ученик должен гордится Никто без гордости собой Не может счастлив быть, Хотя привыкли мы порой Всех гордецов хулить. Зовет нас гордость в мир труда, Чтоб восхитить собой... …Надменный тоже горд всегда, Но груб и нищ душой. Тренер обязан дружелюбно относиться к ученику — больше говорить ему о его возможностях и красоте движений. Нужно, чтобы он гордился собой — гордость поднимает человека выше себя, придает смелости и сил много трудиться. Нужно чаще хвалить ученика и радоваться каждой удачной его попытке, радоваться искренне и непринужденно. Это не значит, что тренер должен аплодировать — порой улыбка или кивок головы вдохновляет ученика не меньше бурных изъявлений. Ученику должно казаться, что тренер любит его больше всех. Но тренер понимает, что это всего лишь обдуманная увлекательная игра с ребенком, затеянная для того, чтобы тот отдал все силы на выполнение замыслов тренера. Влюбить в себя ученика — вот изначальная задача тренера, осуществление которой значительно ускоряет обучение, так как ученик тогда постоянно стремится порадовать любимого человека. Тренеру лишь остается никогда не разочаровывать его в своих человеческих качествах. Для этого нужно стараться быть тактичным, добрым, сдержанным и очень внимательным к чувствам и потребностям подопечного. …Если тренер долго ведет одного ученика, то начинает понимать его настроение, лишь взглянув на него, даже не начав разговора. Иначе, по-видимому, и быть не может, так как тренер проводит с ним больше времени и думает о нем больше, чем о собственном ребенке. Появляется особое чувство ученика, когда наставник отчетливо ощущает его состояние — возбуждение и апатию, сомнение и страх, уверенность и растерянность. Исходя из этих ощущений, тренер перестраивает работу. Ученик тогда хорошо понимает тренера, перенимая его состояние, даже если тот сидит на трибуне и наблюдает соревнования со стороны. Замечено, если тренер, подавив в себе волнение, уверенно сопровождает ученика в каждом движении, которое он заранее хорошо знает, то провалов никогда не бывает. Но стоит тренеру в каком-то месте дрогнуть, как сразу же следует срыв спортсмена. Это подтверждают многие опытные тренеры, которые долго контактировали с одним учеником. Но именно с одним. Для двоих учеников этого чувства у одного тренера не хватает.
Светлана: Дорожите тренировкой Я удовольствие тогда Большое получал, Когда за день плоды труда Наглядно ощущал. Легко дыша, шел не спеша Среди толпы людской, И пела радостно душа, Триумф предвидя свой! Едва ученики появятся в зале, нужно немедленно приступать к разминке, не оставляя подопечных ни на минуту, следя за чистотой каждого движения, особенно за гордой постановкой головы и спины, разучивая одновременно какое-то новое подводящее упражнение для будущего элемента, который является главной целью тренировки. После разминки нужно сразу вести учеников на подготовительные снаряды — основной и дополнительный, чередуя их в зависимости от удачных и неудачных попыток, давая пробовать новый темп только подсобному ученику, а основному предлагать делать лишь то, что вы хорошо знаете. Говорить нужно коротко, с интонацией и жестами, так как интонация и жесты несут больше информации, чем слова. Равнодушные замечания бессмысленны и вредны — они расхолаживают. Слова тренера без действий или без показа на самом ученике дают очень мало пользы… Нужно точно определить, через сколько минут или секунд ученик готов к новому подходу, и не упустить этот момент: раньше он будет холодным, а позже — перегоревшим. На тренировках нужно быть всегда ближе к ученику — тогда у него появляется больше энергии и он будет максимально собран. Особенно расхолаживают разговоры тренеров между собой, приход к тренеру знакомых или вызов руководства для решения “неотложных” дел и, больше всего, — вызовы тренера к телефону. После двух-трехминутного отсутствия тренера подопечный обычно полностью выходит из эмоционального состояния, ввести в которое потом бывает почти невозможно… …Даже маленькие травмы очень опасны для ученика — не только тем, что временно не позволяют тренироваться в полную силу. Гораздо опаснее страх, рождаемый болью и повреждениями. Спортсмен становится робок, и чем больше он принимет на себя болезненных ощущений, тем трусливее будет. Станет бояться даже чудесно освоенных ранее упражнений. Страх парализует сознание, сковывает мышцы. Поэтому возможны самые неожиданные срывы, любые “заскоки”. Тренировать его почти невозможно. Хотя, надо сказать, некоторые тренеры избрали страх основным методом тренировки — спортсмен в таком случае изнашивается очень быстро. Особенно катастрофическими для судьбы человека бывают серьезные травмы с сильной болью, с переломами костей. И хотя кости срастаются, боль в подсознании остается и постоянно не дает вернуться к прежнему состоянию раскованности и вдохновения. Это уже испорченный ученик. Такими ученики всегда становятся у очень “деятельного” начинающего тренера, старающегося научить ребенка сложному для него элементу. Не рискуйте, не заставляйте ребенка делать неподготовленный элемент или делать его в неподготовленном состоянии… …Но как ни оберегай ученика от микротравм, они обычно со временем все равно появятся. От больших нагрузок особенно забиваются икроножные мышцы, спина и плечи. Есть много методов восстановления, но одним из лучших и доступных является массаж. Он не только лечит повреждения, но и большой объединяющий фактор между тренером и учеником. Перед тренировкой желательно сделать двух-трехминутный бодрящий массаж. Несколько раз за тренировку желательно делать минутный массаж: потрясти ученику руки или ноги. Это взбадривает его, дает возможность почувствовать заинтересованность тренера. Некоторые тренеры считают ниже своего достоинства делать массаж, другие стесняются. Напрасно — массажем можно предупредить конфликты, унять капризы, помочь ученику полностью выложиться.
Светлана: Не командуйте Улыбка лучше в сотни раз, Чем справедливый крик, — Она зовет стыдливо нас Виниться в этот миг. А грубость грубости равна, И, оскорбив, зовет Нас делать все тогда не так — Назло, наоборот... Ученику нельзя приказывать — только просить. Приказ — грубая демонстрация своего превосходства в умственном и моральном плане, наплевательское отношение к чувствам и состоянию ребенка. Взаимопонимание не требует равенства во взаимоотношениях. Единственное, что должен понимать и признавать ученик, — это превосходство знаний у тренера над его знаниями в области спорта. Только отсюда исходит его подчинение тренеру, его знаниям, а не его воле. Там, где ученик подчиняется воле тренера, нет вдохновения, там рабский труд, который, как давно известно, неплодотворен… …Ученику нужно сказать, что, когда у него будут отлично отработанные комбинации, он будет ездить на соревнования и там защищать честь родного города. Но это будет потом. А пока чаще говорить с ним в свободное время о том, что ему предстоит разучить в ближайшее время, какой элемент или какую связку освоить. При этом сразу рассказать, какие подводящие безопасные упражнения на подводящих снарядах ему нужно отработать. Иначе он только напугается от предстоящей сложности, и энтузиазма учить их у него не появится. Не следует также говорить ученику о том, что вы его метите в чемпионы мира, как бы эта мысль вас ни истязала. Лишь некоторым мальчикам это придаст силы, а девочки посчитают вас, скорее всего, чудаком и заниматься станут хуже, потеряв к вам уважение. Об этом с ними можно беседовать лишь тогда, когда уже готовы оригинальные комбинации и оценки, близкие к десятке, становятся обычным явлением…
Светлана: Берегите ученика Умей в потоке быстрых дней Вокруг все замечать — Заботы чувствовать детей И души их читать. Увидеть счастье ясных глаз И слезной боли муть... И постарайся каждый раз Помочь хоть чем-нибудь Идя к намеченной цели, вы отдаете ученику семь часов своей жизни в зале и порой столько же вне его, обдумывая пути дальнейшей работы. Вы лишены многих человеческих удовольствий, которые имеют ваши коллеги. Ничего полезного для себя вы не можете делать — для этого у вас нет ни мыслей, ни времени, ни сил. Вы едва сводите концы с концами из-за маленькой зарплаты, имея лишь надежды на взлет в будущем. У вас ученик один! И если он сломается, то годы, отданные ему, окажутся потраченными напрасно. Все жертвы будут не оправданы, мечты рухнут. Вы будете морально уничтожены, и вряд ли у вас найдутся силы взяться за второго ученика и опять жертвовать годами жизни и своим благополучием с прежними верой и упорством. Поэтому берегите ученика! Обдумывайте все нюансы тренировок, давайте лишь то, в чем уверены. Берегите от травм, болезней, житейских невзгод — судьбу его возьмите на себя. Держите связь с родителями, объясните им сразу, что вы хотите сделать из их ребенка, но это они должны до поры держать в тайне. Ни в коем случае не отпускайте без себя ученика на сборы или соревнования, там его испортят без малейшей жалости к нему и к вам. В сборной участников много, и начальству плевать на судьбы одного спортсмена и тренера. Они считают, что спортсмены, как грибы, появляются сами… Тренеру нужно всегда приветливо встречать ученика. Равнодушие и неприязнь срывают тренировку моментально! Тренер должен приносить в зал только радость. Никогда нельзя говорить о слабости, глупости и бесталанности подопечного. Нужно только подбадривать и убеждать его, что он все может! Показывайте, что вам очень приятно заниматься с ним, что вместе вы делаете большое дело — идете к большой цели, нужной городу и даже стране. Поощряйте за попытку к новому хорошему исполнению — высоко, точно, широко, с гордостью. Красота — это точность. Даже небольшой упрек часто выводит ученика из творческого состояния. Злоба порождает неприязнь, нелюбовь к спорту и неуважение к тренеру. Гордость же придает силы! Ученик, гордящийся собой, может трудиться в два, три раза больше пришибленного. Используйте эту возможность — и вы значительно сократите срок обучения.
Светлана: Исправляйте не самую заметную, а самую первую ошибку Толковой мысли иногда Ко мне приходит свет, Но, к сожалению, тогда, Когда нужды в ней нет. И часто так бывает, что В тот миг сверкнет она, Когда ошибка только что Уже совершена Обычно самая заметная ошибка бывает в конце элемента или соединения — ученик не докручивает, шатается или падает. Вот тренер и кричит: “Уцепись!”, “Держись!”, “Стой!” Такие “указания” можно услышать в зале сотню раз за тренировку. Даже если тренер от негодования получит инфаркт или от желания научить осыплет ученика золотом, то все равно тот в следующем подходе ничего не изменит, так как указания эти совершенно бессмысленны, а тренер (как нетрудно догадаться) элементарно безграмотен. Он даже не пробует подумать о причине неудачи, а видит лишь то, что видит каждый дилетант. Причина же всегда находится где-то в начале элемента или соединения. В конце лишь проявляется итог первой ошибки или цепи ошибок, которые она тянет за собой. И нужно всегда сразу смотреть в начало элемента, а не в его конец. Так, если тренер видит, что ученик, делая, например, рондат, фляк, двойное, приземляется на нос, то он должен проанализировать, как тот делает вальсет (не теряет ли скорость?), не закручивается ли вокруг плеч, не зарывается ли плечами, как отходит на сальто — под каким углом ноги, где таз, не поздно ли рвет руками и т.д… И заметив, например, неправильность в рондате, наставник должен настойчиво заняться ее исправлением. Исправив и закрепив, приступить к исправлению фляка, и, доведя это до идеала, заняться отходом на сальто, и лишь потом самим сальто. Как говорил Козьма Прутков: “Зри в корень!”… …Чтобы выученный элемент постоянно и легко получался, его нужно довести до автоматизма, то есть, чтобы ни на мгновение не задумываться о технике его исполнения. Для этого нужны сотни и тысячи правильных повторений. Учитывая сумму всех элементов и движений, получается громадный объем работы. Чтобы его охватить, нужно научить ученика делать за тренировку очень много. Обычная тренировка с отдыхами между подходами не годится, так как тогда придется помногу часов не выходить из зала. А это быстро выматывает нервы, приходит усталость, и поэтому пользы принести не может. Выход — максимально уплотнить тренировку. Нужно научить делать за минуту не один-два элемента, а 10-20, за 30 минут не 30-50, а 300 и более! Это не только резко сэкономит время, но и выработает выносливость. Когда в уставшем состоянии ученик будет много и правильно выполнять элемент, его можно считать освоенным, и завалов на нем на соревнованиях не будет. При такой работе двух тренировок в день по два часа будет достаточно для повторения всего материала многоборья. Но к таким тренировкам нужно постепенно подводить, предоставляя снаряд и пару подсобных снарядов в полное распоряжение одного ученика. После такой тренировки обязательно нужны душ и другие реабилитационные процедуры, и часовой сон днем между тренировками. Кстати, на сборах, где на снаряде бывает по 2-3 человека, объем работы получается значительно меньшим.
Светлана: Научите напрягаться Всегда в гимнастике царил Предвзятости закон: Наверх Олимпа выводил Не лучших часто он. Я, победив, не столько был Победе яркой рад, А тем, что честно победил Судейский аппарат Многие спортсмены, прозанимавшись даже долгие годы, не умеют напрягаться. Это происходит потому, что их обычно специально не учат максимальному мгновенному напряжению, надеясь, видимо, на врожденные данные или на то, что это свойство придет само со временем. Но нельзя надеяться только на врожденные достоинства ученика, а нужно стараться компенсировать его природные недостатки своими силами, открывая, таким образом, перед ним большие возможности. Научить максимально напрягаться — это значит научить из довольно расслабленного состояния вложить максимум усилий в одно движение. Тогда движение получается рывком, взрывом! Таким способом — резких напряжений — нужно с самого начала учить элементы. Он намного эффективнее обычного способа выполнения движений, так как экономит силы, позволяет разучивать самые сложные элементы и делать их очень красиво. К тому же, делая одну и ту же форму, но в разные промежутки времени, можно получить разные элементы. Для приобретения такого качества необходимо почаще давать ученикам специальные упражнения с резким переходом из расслабленного состояния в максимально напряженное, а также из полунапряженного в сверхнапряженное. Полезны резкие упражнения со штангой. Ученикам нужно объяснить, для чего они это делают: тогда результаты будут лучше, особенно если подходы на разучивание элемента чередовать с подходами к штанге.
Светлана: Экономьте время Я в планах сроки завышал Всегда во много раз, Затем спешил, изобретал, Как сэкономить час. Когда же к цели приходил, То с грустью замечал, Что много времени и сил Зря все же потерял Кто за меньше лет сделает больший осмысленный объем работы, кто с самого начала меньше ошибется при обучении — тот и побеждает. В экономии времени на тренировке большую роль играет энергия тренера, его постоянное желание чему-то научить. Но это очень выматывает его, и необходимо выработать у себя такой тон, чтобы слова хорошо действовали на ученика, возбуждали и приободряли его. Но главное в экономии времени — это постоянное следование педагогическим принципам, хотя бы тем, которые изложены в этой книге. К сожалению, многие считают, что для спорта общая педагогика не годится, и именно поэтому теряют во много раз больше времени, чем нужно для обучения. Чтобы сэкономить время, не торопитесь сделать элемент за счет ошибок в нем. Вы выпускаете тогда брак, а брак — это не обгон, и даже не тормоз, а движение назад, в пропасть. В сотни раз затягивается время обучения из-за спешки увидеть упражнение целиком, пропустив все ступеньки подготовки к нему. А также из-за лени тренера подумать лишний раз и дать нужное указание.
Светлана: Метод елочки Полезно ум свой шлифовать Об ум других людей: Умнейший даже может стать Тогда еще умней. Есть у ума одна черта — Он сколько ни растет, Его повсюду и всегда И всем недостает Этот метод помогает разучивать малознакомые элементы. Если тренер правильно понимает и учит движение, оно разучивается быстро и получается красивым — с запасом высоты и скорости, с безупречной хореографией и точностью. Если же видите, что элемент выходит корявый, тяжелый или не удается вовсе, то должны признать, что учите неправильно — пошли не по истинному пути. Чем раньше вы это поймете, тем лучше, пока ученик на подводящих упражнениях не приобрел ложный стереотип, который трудно будет потом пересилить. Поэтому более 5 (а иногда 2-3) раз подводящее упражнение пробовать не стоит, нужно предложить другое. Если же и оно не получается за несколько попыток — третье, четвертое, пятое... Неудачные попытки говорят о том, что вы не нащупали ствол элемента, а каждый раз отклоняетесь на его нижние ветви. Если вы здесь проявите большую тренерскую настойчивость, и ваш ученик в конце концов выполнит задуманный элемент, то он получится тяжелым и рискованным, эстетического удовольствия зрителям не принесет, а судьи постоянно будут снимать за него доли балла. Поэтому, экспериментируя, всегда нужно стараться нащупать основной ствол и забраться по нему как можно выше. На самую вершину подняться вряд ли удастся, а вот приблизиться на веточку ближе к ней вполне возможно и нужно. Вариантов исполнения любого элемента есть множество, нужно искать лучший. Чем раньше поймете, что попали на одну из нижних ветвей елочки и вернетесь назад — к обдумыванию нового хода, — тем умнее поступите. Новое подводящее упражнение может оказаться именно тем, что выведет вас почти к вершине елочки. Главное здесь — не проявлять упрямства, считая себя прозорливым, а ученика — тупицей. Смирившись с каким-то недостатком элемента, надеяться, что авось он получится хорошо, бессмысленно. Тратить на него уйму часов и получить полуфабрикат? Нужно верить, что к каждому элементу есть золотой ключик, и его надо найти. А не ломиться в стену, когда дверь находится рядом. Чем раньше отступите назад, тем быстрее ученик пойдет вперед.
Светлана: Доверие ученика Без постоянства не дано Ни верить, ни любить. Без постоянства ни одно Из дел не завершить. Оно — явление больших Духовных высших сил: Весь добрый мир из них одних Людьми построен был Если у ученика есть свои тайные взгляды на технику движения или на методику обучения, то никакого продвижения вперед не будет. Он должен полностью, безоговорочно, старательно выполнять указания тренера. Бывает, наставник месяцами старается научить спортсмена какому-нибудь движению, а у того не получается. А не получается иногда потому, что ученик не верит в правильность этого движения, так как он понимает его по-другому — так, как ему его делать удобнее, или как ему кто-то авторитетный посоветовал... Но ученик не знает ту истину, что каждое движение имеет несколько вариантов исполнения, и накладывать их друг на друга нельзя — получается ералаш! У каждого значительного тренера свое понимание идеальности движения, он видит его лучшие стороны и постоянно заостряет притупляющиеся в нем детали. Представляете, что будет, если в эту тончайшую схему будет вламываться ученик со своими идиотскими понятиями? Он же будет разрушать все тренерские построения! Поэтому малейшее недоверие к тренеру и проявление самостоятельности губительно для любого, даже очень зрелого ученика. Пока ученик не стал доверчивым и податливым, как пластилин, заниматься с ним бессмысленно! Все выдающиеся спортсмены, в конце концов, бесславно уходили из спорта из-за своей спесивости, потому что начинали ставить себя выше основного тренера, тогда как ни одного процента сомнения не должно быть в его указаниях. И конечно, должно быть полное игнорирование советов любых других тренеров, спортсменов и иных “доброжелателей”. Тренеры очень часто теряют власть над учениками, со всеми вытекающими отсюда катастрофическими последствиями. Чем хуже воспитан ученик и чем ограниченнее умственно, тем больше он ленив и “себе на уме”, тем труднее с ним работать с самого начала, тем быстрее поддается он постороннему, удобному для него влиянию. Часто бывает виноват и сам тренер, у которого не хватает педагогического такта общения. Чтобы ученик был покорным, нужно разъяснить ему в разной форме, почему для него это необходимо. Потом не раз возвращаться к этой теме, на примерах высмеивая и презрительно относясь к зазнавшимся спортсменам и тем, которые меняют тренеров, так как искатели выгоды через пару лет начнут терпеть поражения. Стесняться в осуждении таких спортсменов не стоит. Многие тренеры, найдя подходящего по внешнему виду и здоровью ученика и видя, что он из-за своей ограниченности не поддается обучению, начинают злиться и применять силовые методы обучения — такие, как оскорбления подопечного, удаление с тренировки, оставление после занятий, пока тот не выполнит тренерского задания. Такие “победы” над учеником хотя и приводят порой к некоторым успехам, но быстро заканчиваются, так как построены на ненависти и сильно выматывают нервы одному и другому. Наилучший путь — это добровольное, сознательное подчинение ученика тренеру, а для тренера — проведение занятий на большой эмоциональной основе. Тогда победа над учеником будет полная, а результаты самые высокие. Если у ученика появляются какие-то сомнения или свои мысли по технике движения или по проведению тренировки, то он немедленно должен говорить об этом тренеру, а не пробовать что-либо делать самостоятельно, так как исправить ошибку потом чаще всего будет невозможно. И результаты начнут падать.
Светлана: Предупреждайте ошибки Любая истина, как день, Воистину проста, Но путь в ее святую сень Запутанный всегда Опыт показывает, что любое, отлично выученное движение со временем портится, если его не контролировать и постоянно заранее не улучшать специальными упражнениями. Эффективность и коэффициент его полезного действия снижаются. Гимнаст, например, любое сальто начинает делать ниже, в “недокрут”, разводя ноги, дискобол — ближе метать диск... Замена техники силой помогает лишь временно. Чем больше бесконтрольно спортсмен делает любое движение, тем скорее оно неисправимо изменяется в худшую сторону, так как он выполняет его не согласно экономным законам физики, а как ему удобно. Еще скорее разрушается правильный навык, если иной тренер дает указания, не соответствующие данному варианту движения, так как вариантов или темпов каждого движения существует несколько… Метод безграмотных тренеров: “Делай больше — все само получится” для высокого точного мастерства совершенно не годится. Заблуждается тот, кто таким методом (очень распространенным) надеется вырастить великого спортсмена… Как портится, а не улучшается почерк у писателя, превращаясь со временем в трудноразбираемые каракули, так ухудшается и любое движение спортсмена… Поэтому тренер не должен разрешать приближаться к своему ученику никакому советчику, а ученик должен знать, что, изменяя тренеру, он заканчивает свою карьеру. Ухудшение заученного движения является главной причиной спада спортивных результатов… …Способ разучивания элемента по методу елочки показывает, что техника исполнения одного и того же элемента может быть очень разной. У елочки десяток ветвей, которые позволяют худо-бедно или хорошо выполнять элемент. Чем ближе к вершине, тем больше тонкостей скрывает элемент, но тем эффективнее он выглядит и легче разучивается. Я когда-то удивлялся, почему у других тренеров, которые разучивают элемент не так, как я, он тоже получается, и порой даже лучше, чем у меня. Пробуя иные методы на новых учениках, я убеждался, что можно сделать немножко другой элемент, но когда пробовал исправить прежний у своих учеников, получалось только хуже — по-новому движение не переучивалось, а по-старому очень трудно потом восстанавливалось. Из этого я сделал несколько выводов. Первый: я не так умен, как мне иногда казалось, и что есть тренеры прозорливее меня. Второй: нужно основательнее разбираться в биомеханике движения и сразу учить ту технику элемента, которая находится на веточке около самой вершины елочки. Третий: нельзя ни в коем случае смешивать технику выполнения элемента одной ветки с техникой выполнения другой, а пробовать исправлять одну технику на другую более чем глупо. И еще один вывод. Поскольку у каждого тренера свои понятия о технике движения, то заниматься ученику у другого тренера, пусь кратковременно, — убийственно! Любой новый тренер, даже имеющий семь пядей во лбу, сможет лишь поломать бывший стереотип, а свое понимание движения создать не может, так как для этого нужны многие сотни и даже тысячи специальных повторений. Некоторые руководители знают об этом, но упорно молчат, понимая, что без оболванивания тренеров рухнет вся их многоступенчатая система спорта. Молчат и тренеры высшего звена, десятилетиями надеясь, что кто-то снизу подбросит им самородок.
Светлана: Предупреждайте ошибки Любая истина, как день, Воистину проста, Но путь в ее святую сень Запутанный всегда Опыт показывает, что любое, отлично выученное движение со временем портится, если его не контролировать и постоянно заранее не улучшать специальными упражнениями. Эффективность и коэффициент его полезного действия снижаются. Гимнаст, например, любое сальто начинает делать ниже, в “недокрут”, разводя ноги, дискобол — ближе метать диск... Замена техники силой помогает лишь временно. Чем больше бесконтрольно спортсмен делает любое движение, тем скорее оно неисправимо изменяется в худшую сторону, так как он выполняет его не согласно экономным законам физики, а как ему удобно. Еще скорее разрушается правильный навык, если иной тренер дает указания, не соответствующие данному варианту движения, так как вариантов или темпов каждого движения существует несколько… Метод безграмотных тренеров: “Делай больше — все само получится” для высокого точного мастерства совершенно не годится. Заблуждается тот, кто таким методом (очень распространенным) надеется вырастить великого спортсмена… Как портится, а не улучшается почерк у писателя, превращаясь со временем в трудноразбираемые каракули, так ухудшается и любое движение спортсмена… Поэтому тренер не должен разрешать приближаться к своему ученику никакому советчику, а ученик должен знать, что, изменяя тренеру, он заканчивает свою карьеру. Ухудшение заученного движения является главной причиной спада спортивных результатов… …Способ разучивания элемента по методу елочки показывает, что техника исполнения одного и того же элемента может быть очень разной. У елочки десяток ветвей, которые позволяют худо-бедно или хорошо выполнять элемент. Чем ближе к вершине, тем больше тонкостей скрывает элемент, но тем эффективнее он выглядит и легче разучивается. Я когда-то удивлялся, почему у других тренеров, которые разучивают элемент не так, как я, он тоже получается, и порой даже лучше, чем у меня. Пробуя иные методы на новых учениках, я убеждался, что можно сделать немножко другой элемент, но когда пробовал исправить прежний у своих учеников, получалось только хуже — по-новому движение не переучивалось, а по-старому очень трудно потом восстанавливалось. Из этого я сделал несколько выводов. Первый: я не так умен, как мне иногда казалось, и что есть тренеры прозорливее меня. Второй: нужно основательнее разбираться в биомеханике движения и сразу учить ту технику элемента, которая находится на веточке около самой вершины елочки. Третий: нельзя ни в коем случае смешивать технику выполнения элемента одной ветки с техникой выполнения другой, а пробовать исправлять одну технику на другую более чем глупо. И еще один вывод. Поскольку у каждого тренера свои понятия о технике движения, то заниматься ученику у другого тренера, пусь кратковременно, — убийственно! Любой новый тренер, даже имеющий семь пядей во лбу, сможет лишь поломать бывший стереотип, а свое понимание движения создать не может, так как для этого нужны многие сотни и даже тысячи специальных повторений. Некоторые руководители знают об этом, но упорно молчат, понимая, что без оболванивания тренеров рухнет вся их многоступенчатая система спорта. Молчат и тренеры высшего звена, десятилетиями надеясь, что кто-то снизу подбросит им самородок.
Светлана: Как работать с ленивыми Я так в себе уверен был, Так много мог создать, Что дуру полную решил В надзвездный край поднять. Обжегся сразу! Но никак Сдаваться не хотел: Прославил, счастье дал... Но как Потом о том жалел... Тренер бывает счастлив, если он занимается с активным, хорошо воспитанным учеником. Тогда он спешит в зал, как на праздник, там не работает, а творит, радуясь своим успехам, и приходит домой полный сил, в отличном настроении. Но такой ученик бывает редко. Чаще приходится заниматься с ленивыми и плохо воспитанными учениками. Особенно пассивны девушки в сравнении с ребятами, я тренировал тех и других, поэтому с полной уверенностью и сожалением констатирую этот факт. Тренировать ленивого ученика удовольствия мало. Но мой опыт работы с Ольгой Корбут говорит о том, что из лентяя при большом желании можно сделать мировую знаменитость. Для этого нужно соблюдать множество правил, которые объединяет одно условие: никогда не терять самообладания и присутствия духа, не унижать ни себя, ни ученика, хотя иногда матерая лень может показаться невыносимой. Но, как гласит пословица, “Взялся за гуж, не говори, что не дюж”. Учеников мы выбираем сами, и если взялись за такого и, геройски надеясь на себя, не избавились от него в первые месяцы тренировок, то нужно приложить все свое старание, чтобы сделать его более активным... А отчислять и искать нового — не выход. Можно потратить годы, а лучшего так и не найти. Почему ученик ленится? Чтобы лечить от лени, нужно знать ее происхождение. Наиболее трудноизлечимая — врожденная лень. Человек тогда, говорят, появляется на свет с ленью в боку. Определить его в зале можно довольно легко по малой активности, рассеянным равнодушным взглядам по сторонам, плохой учебе в школе. Чтобы его расшевелить до творческого уровня, нужно очень много тренерской изобретательности и энергии… Но лень заразительна. Если ваш ученик тренируется и вращается среди ленивых, равнодушных друзей, то тоже будет таким же, особенно если пришел из группы тренера, где процветала лень (а такие группы новичков почти все). Ленивое окружение не только своей ленью разлагает активного ученика, но часто открыто смеется над ним за его старания. Эта лень преодолевается знаниями и активностью тренера. Самая губительная лень приходит к ученикам от тренера — от его халтуры. Если тренер пассивен, сидит на тренировках, то никакое чудо не поднимет ученика выше среднего уровня. Он будет так же ленив, как и тренер. И никакой талант не спасет его… …Часто на тренировке больше чем слова на настроение ученика действуют легкие упражнения, которые даются с первых минут появления его в зале. Нужно подбирать их так же тщательно, как и слова, которыми тренер встречает ученика. У лодырей есть и второй изъян — они обычно и умственно ограниченные люди. Поэтому считают себя умнее и хитрее других, в том числе и тренера. Намекать им о том, что они не такие уж умные, как им кажется, ни в коем случае нельзя — обидятся, не станут трудиться… Ленивому нужно всегда показывать, что он умен, советоваться с ним, что и как делать, чтобы ему казалось, будто это он все придумывает и проявляет инициативу. Если же увидит, что инициатива исходит от вас, — заупрямится. Лодыри обычно гордятся своим упрямством, не понимая, что “упрямство — это вывеска дураков” и исходит от лени — ставят упрямство наравне с упорством. Но разъяснения на них не действуют, так как безделье несоизмеримо проще, чем созидание. Нужно быть предельно осторожными в обращении, больше хвалить, не допускать никаких невинных шуток, так как они понимают их как оскорбление со всеми вытекающими из этого последствиями. Мне при работе со своей будущей “звездой” очень помогли консультации с учителями в школе для умственно отсталых детей… …А вообще возьмите лучше ученика пусть с худшими данными, но активного и умного — он вам не подорвет здоровье, а принесет много радости, и поэтому успехи у него будут не хуже, а, скорее всего, значительно лучше, чем у талантливого лодыря.
Светлана: Давайте лишь одно указание Не много знал как тренер я, Но знали в тот же час Мои коллеги и друзья Во много меньше раз. Я удивляюсь: жизнь на чем К прогрессу все ж летит, Когда везде, когда во всем Безграмотность царит На сборах после выполнения новых вольных упражнений хореограф подозвала мою ученицу и сделала ей, как обычно, с десяток замечаний типа: там ногу выше, там руки ниже, там голову наклони, там локоть поверни и так далее. И, победоносно взглянув на меня (что, видимо, значило “вот какая я умная!”), послала ее опять делать полностью все упражнение. Та, конечно, ничего не исправила. А проявление такой “педагогики” мне тогда напомнило мой город времен моей юности, когда там над перекрестками висели гирлянды из десятка дорожных знаков. Потом их сняли, оставив один или два: видимо, психологи убедили дорожников, что никакой гениальный человеческий мозг, увидев столько информации, не в состоянии ее охватить, проанализировать, принять решение и выполнить за несколько секунд. А вот тренеры, разучивая или исправляя даже один элемент, длящийся порой менее полсекунды, умудряются дать ученику два, три указания... За которое же ему ухватиться? Он обычно не гений — запомнить и попробовать выполнить с ходу едва ли может даже одно. Вот и толчет тренер месяцами и годами воду в ступе, выкладывая ученику все свои знания. Хотя и тренер не виноват — его же никто не учил, а психологом быть не каждому дано. Делать в тренерской деятельности открытия на каждом шагу невозможно. Даже сборная СССР тренировалась, как видим, на элементарном уровне. А вспомнил я тогда дорожные знаки, потому что именно они натолкнули меня когда-то на мысль делать ученику только одно замечание. Как же должен был поступить хореограф? Нужно было взять первое по времени плохое движение и отработать его, а значит, проделать его отдельно пять, пятьдесят раз, затем соединить с предыдущим и повторить столько же, затем соединить с последующим и опять повторить столько же раз. И только потом закольцевать с началом упражнения. И ни шагу дальше! Точно также отработать следующее неправильное движение, и только потом соединить с предыдущим отработанным движением и с началом упражнения и так далее. Работа трудоемкая, но только она дает ощутимые результаты, не позволяя бессмысленно тратить время и портить последующие движения. Делать ученику два и больше замечаний — значит топтаться на месте. Это не учеба, а вредная трепотня.
Светлана: Страх — тормоз Когда геройство прекратят Хвалить в конце концов И смельчака в единый ряд Поставят с подлецом, Тогда война, обман, грабеж Закончатся везде, И мир чудесно заживет В культуре и труде! Выполнение многих элементов связано с риском получить ушиб или даже серьезную травму. Чем меньше ученик думает об этом, тем больше его сознание занято нужными мыслями и эмоциями. Он делает упражнение легко и красиво лишь тогда, когда полностью раскован и от своей работы получает удовольствие. Малейший страх сковывает его — и мышцы начинают работать не в нужном режиме. Мгновенная мыслишка: “А вдруг не докручу, упаду!” врывается в ответственный момент его сознания, затмевая не совсем наработанный стереотип, заменяя его хаотичным новым движением. Упражнение хорошо получаться не может, возможны раздумья, от которых бывают травмы, а это уже далекий откат назад. Малейший намек на опасность лишает ученика творческого состояния. Поэтому никогда не нужно напоминать о страхе, даже произносить это слово, тем более упрекать в трусости. Сам ученик обычно никогда не говорит о страхе, так как в нашем обществе страх пока что считается позорным свойством человека. И ученик стесняется прослыть трусом. Тренер должен почувствовать его малейший страх и предупредить своими действиями выход его из активного раскованного состояния. Для этого придется положить больше матов, понизить снаряд, насыпать больше поролона — усилить страховку — возможно, самому упасть и сказать, как приятно падать. А еще лучше — дать более легкое, заранее продуманное, подводящее упражнение, то есть отступить от ближайшей намеченной цели… Тренер обязан усвоить, что все элементы должны разучиваться и шлифоваться в полном отсутствии страха, а чтобы его никогда не было, нужно научиться при отрыве правильно падать и почаще повторять падение перед началом упражнения... …Элемент, который уже выучен тренером с одним учеником, разучивается с другим в 5-10 раз быстрее. С ним тренер не ошибается, не экспериментирует, а преподносит ученику в готовом виде, как говорится, на блюдечке. Но если тренер учит в первый раз, то встречается с множеством проблем, несмотря на то, что сам его делал. Удивительно, но факт: собственные мышечные ощущения, передаваемые ученику, тот не ухватывает, а указания своего бывшего тренера молодым тренером часто забываются. В каждом же элементе при обучении есть одна, а иногда две маленькие на первый взгляд детальки (изюминки), выполнив которые, элемент получается без всяких затруднений. Тренеры, которые уже разгадали элемент, обычно не говорят об этой тайной двери, чтобы не иметь лишних соперников. Поэтому нужно больше присматриваться к классному выполнению, больше прокручивать видеопленку. А коли есть возможность, то подслушать замечания знающего тренера. Не удивляйтесь, если оно вам вначале покажется абсурдным. Попробуйте говорить его словами. Но лучше разберитесь в самом движении, согласовывая увиденное и услышанное с законами физики, так как они — основа всех упражнений не только в гимнастике, но и во всех видах спорта. Особенно хорошо нужно знать законы о рычагах, углах отталкивания и количестве движения. Я одно время учился на физико-математическом факультете, и, видимо, поэтому мне легко было их применять, что давало заметные результаты. Кто чаще применяет законы физики, кто ценит силу биомеханики, тот имеет громадное преимущество перед теми, кто действует интуитивно или... полагается на ученика…
Светлана: От простого — к сложному Восславим разум: только с ним Возможен в спорте взлет! И только с ним путем большим Труд радостный идет! Иногда кажется, что элемент очень простой, в нем все понятно, и вы, придумав пару подводящих упражнений, начинаете учить его со своими учениками, надеясь, что он быстро получится. Это авантюризм: “Кто не рискует, тот не пьет шампанское”, к тренерской работе такая поговорка совершенно не подходит. И вот проходят неделя, две, месяц, два, — а элемента нет или он получается уродливо. Ученик уже травмирован и физически, и духовно, теряет веру в себя и в вас. Заброшены, не отрабатываются другие элементы и связки: на них нет ни сил, ни времени. А случилось это потому, что вы допустили ошибку, начав постижение элемента не с одного подсобного ученика, а привлекли к этому основного, понадеявшись на свою интуицию, что в биомеханике очень рискованно… …Если же видите, что элемент с вашими подводящими упражнениями получается плохо, значит, представление о нем было ложным. Нужно все менять. И, конечно, экспериментировать следует не на первом ученике, а на втором, попросив в это время основного отрабатывать старые связки, уделяя ему немного меньше внимания, предварительно объяснив суть дела. Не бойтесь признаться Пете, что вы плохо знаете этот элемент, но если он получится у Коли, то и Петя его потом быстро сделает… …Нужно помнить, что словесное замечание почти бесполезно. Слова тренера и зрительное восприятие элемента дают очень малый учебный эффект, потому что не создают у ученика мышечных ощущений. Эти ощущения смутно появляются у ученика при его достаточно сильном воображении, но оно мало у кого развито в нужной мере, поэтому следует чаще советовать ученику проделывать в уме изучаемое движение. Очень помогает воображению имитация этого движения с некоторым напряжением нужных мышц, а еще больше — исполнение его после имитации на простейших снарядах (батуте, ковре, стоялках), где напрягаются уже почти все мышцы в нужной мере. Говорить ученику не то, что он должен сделать, а то, что он должен почувствовать при исполнении элемента: не “плотно сгруппируйся”, а “зажми коленями уши”, не “толкнись о мостик”, а “скользни по мостику”, не “подними руки”, а “вытяни руки”...
Светлана: Приказание смерти подобно Когда ты знаешь, как учить, Как восхитить детей, Как в разум знания вложить И ум развить сильней, Как сделать нежными сердца, Дав чувство красоты, И как открыть в любом творца, То воспитатель ты! Нормальные люди не любят подчиняться приказам. Если же приходится их выполнять, то делают они это с большим неудовольствием. А если что-то делается без энтузиазма, то выполняется оно медленно и получается плохо. Очень мало кто находит удовольствие в бездумном подчинении любому, даже знающему руководителю. С такими наклонностями бывают лишь очень плохо воспитанные дети, от которых нельзя ждать проявления воли и сообразительности, требующихся спортсмену для высоких результатов. Учеников же с нормальной психикой унижает приказной тон, никакого творческого порыва при этом у них быть не может. Не ожидайте, что после слов: “Ты сделай мне ...!”, которые часто слышатся в залах, будет классно выполнено упражнение. Каждый ученик трудится подсознательно для самого себя и считает, что ничем вам не обязан. Почему же он должен делать что-то для вас? Обязательно возникает внутренний протест, который и приводит к безобразному выполнению. Несравненно большее старание возникнет у ученика, если вы начнете фразу так: “Сделай, пожалуйста...”, и закончите словами: “Тогда это будет у тебя еще лучше”. Если же ученик устал или недоволен выполнением, но отработал еще очень мало, нужно не приказывать, а подойти к нему и сделать минутный массаж, или видимость массажа плеч или предплечий, и за это время убедить, что у него еще полно энергии. И он тогда еще сделает очень многое и очень старательно. Никогда нельзя показывать, какую ошибку ученик сделал. Не говорите, например: “Не прогибайся”, потому что это замечание совершенно ничего не значит для ученика. Он тогда сам должен выбирать и заменить положение “не прогибайся” на какое-то иное. А таких положений могут быть десятки: он может сгорбиться, слегка согнуться, убрать живот, выпрямиться, наклониться в сторону, прижать голову, увидеть ноги перед собой... Что же ему выбрать? Он не знает, поскольку конкретного указания не было. И обычно при следующем подходе подопечный повторит сделанное прежде, так как образ прогнутого тела остался в его сознании, реально воплотившем смысл единственного произнесенного указания. Еще хуже, если тренер дополняет такое “указание” демонстрацией сделанной ошибки.
Светлана: Удовольствие, а не геройство Поют хвалу из давних лет Отважным людям всем, А у меня к героям нет Почтения совсем. С тоской на каждого из них Смотрю, как на глупца, И вижу в их глазах пустых Лишь тупость без конца Если ученик тренируется с удовольствием, он может и правильно делать, и долго при этом не уставать. Если же тренировка превращается в тяжелую работу, то эффективность ее снижается раза в два. То, что при азартном занятии вы можете достигнуть за год, растягивается на два. Бездумный, поднадзорный труд очень непродуктивен. Ученик угнетается, долго не восстанавливается, для него приход в зал становится каторгой, а тренер видится тираном. Еще хуже, если ученик должен проявлять геройство на каждой тренировке, так как элемент у него еще не отработан, а тренер заставляет выполнять его в жестких условиях. Ученик с затуманенным сознанием и скованными мышцами подчиняется тренеру, что приводит к убогому исполнению и когда-нибудь обязательно заканчивается травмой. Смелости ученика тренеру нужно бояться, а не поощрять ее. Геройство — вообще отвратительное свойство людей почти во всех случаях жизни, но пока что по привычке с древних времен его бездумно превозносят, не замечая, что это восхваление порождает теперь бескультурье, наглецов, воров, хулиганов, насильников, убийц, войны и все человеческие несчастья. Геройство — это отсутствие моральных установок, ума и самоконтроля. Этого нигде не нужно, а на тренировках особенно. Если тренировка проходит безрадостно для ученика, то приносит очень мало пользы, а если к этому примешиваются еще страх и боль от падений, то конфликт с тренером неизбежен… …Слова тренера без дополнительных действий чаще всего не воспринимаются учеником. Несравненно больший эффект дают демонстрации нужной части элемента. Показ может быть как на снаряде, так и возле него — лишь бы ученик лучше понял, что ему нужно делать: как согнуться, как повернуться, куда вытянуть ноги, как оттянуть носки... …Юный организм очень быстро вырабатывает в себе привычку опираться на тренерскую руку. Видимо, дело здесь в том, что эта опора отнимает у него во много раз меньше сил, чем необходимо для выполнения элемента. Стоит, например, 3-4 раза подтолкнуть ученика под бедро при выходе в стойку, как он уже начнет сгибать эту ногу, чтобы сильнее опереться на дополнительную опору. Если долго продолжать так учить, то подопечный со временем сам кое- как начнет выходить в стойку, но обязательно одну ногу будет постоянно сгибать и отводить от другой. Если же при сальто постоянно подкручивать ученика, то он на соревнованиях станет на четвереньки. Второй минус помощи — это привычка ученика к страховке. Если тренера нет рядом, подопечный не может осознанно выполнять рискованный элемент — боится, а следовательно, становится скованным. И, не думая о техничном выполнении элемента, а ожидая травмы, боли, бросается на него, проявляя геройство. Элемент, безусловно, получается плохо. Чтобы этого не случилось, нужно подводящими безопасными упражнениями завлечь на элемент, а значит, заставить работать нужные мышцы. Этот путь намного короче и увереннее, чем путь помощи, хотя вначале может показаться нудным и долгим… …Ожидание снаряда — это навсегда потерянное тренировочное время, а в сумме утрата многих тысяч подходов для шлифовки элементов. Это потеря драгоценных сотых и десятых долей балла, которых, возможно, не хватит для мировой короны — и весь труд тренера и ученика будет затрачен впустую. И еще: у каждого ученика через определенное время после подхода наступают прилив энергии и просветление сознания. Если упустить этот момент, то наступает их затухание. Если же ожидание продлится, то у спортсмена наступает равнодушие или раздражение. И подход будет сорван или смазан. Поэтому на снаряде не должно быть более одного занимающегося, лишь иногда двое — основной и подсобный. Это возможно тогда, когда дружеская конкуренция приносит плоды. В других же случаях, особенно на сборах, когда на снаряде бывает по несколько человек, нужно использовать все возможные подсобные снаряды. Лучше начинать новый подход к снаряду до пика творческого состояния, чем тогда, когда начнется спад эмоций. Но это нужно делать, когда элемент, связка или упражнение уже хорошо получаются. А полезно по двум причинам: вырабатываются сила и выносливость, экономится время. У тренера же, как мы знаем, главная задача — это обогнать время, которое затрачивают другие на отработку такого же количества элементов. Только нельзя понукать ученика к подходу, а следует хорошо объяснить ему, зачем это делается, а потом на некоторых тренировках воплощать в жизнь в виде игры, с секундомером в руках, уменьшая время между подходами еженедельно на несколько секунд. Но если увидите, что качество исполнения ухудшается, то возвращайтесь к прежнему времени. Так же настойчиво, объясняя, нужно учить его надевать накладки, пользоваться магнезией, укладывать маты, готовить снаряд, одеваться и раздеваться, мыться и выходить в зал. Сам ученик, особенно побывавший у других тренеров, до этого не додумается и чаще всего будет вам сопротивляться. Повторяю: нужно объяснять и проводить занятия в виде игры, иначе будут конфликты, а понукания и упреки принесут только вред.
Светлана: Точность — сестра таланта Я не стеснялся расспросить И подсмотреть у тех, Кто был способен научить Спортсмена лучше всех. Такая наглость помогла Подняться над толпой, Хотя всегда сомнений мгла Витала надо мной …Какими бы краткими ни были реплики тренера, они всегда должны быть дополнены одним словом, которое необходимо для классного выполнения движения. Причем, замечу, это нисколько не замедляет процесс обучения, а, наоборот, ускоряет его. Вот некоторые примеры таких замечаний: Неправильно — “взмахни ногой”, правильно — “взмахни прямой ногой”; неправильно — “ноги вперед”, правильно" — “сжатые ноги (носки) вперед”; “замах ногами назад” — “замах сжатыми ногами (носками, коленями) назад”; “руки в стороны (вверх, вперед)” — “руки точно в стороны (вверх, вперед)”; “ноги на себя” — “прямые ноги на себя”; “толчок руками” — “толчок длинными руками” и т.д. Эти замечания чаще всего связаны с конечностями. Такая лексика должна прочно войти в тренерский словарь — так, чтобы наставник по-другому не мог давать указания...
Светлана: Мудрость есть доброта Тот, кто умнее и добрее, Тот больше видит доброты И к тем относится нежнее, Полны чьи души слепоты У ученика могут быть недомогания, боли, нервные срывы, недопонимание цели — эти тренировочные минусы происходят, потому что вы не смогли все предвидеть, особенно вмешательство посторонних людей, сбивающих подопечного с намеченного вами пути. Ни в коем случае не нужно обострять отношения, хотя ученик сам тысячу раз не прав. Но ведь он свои поступки считает совершенно естественными, а ваши — несправедливыми. При любых обстоятельствах вы должны уступить ему, зная, что это болезнь незрелого ума и что, возможно, он в чем-то прав. Поступать нужно по-отцовски или по-матерински, совершенно не проявляя обиды, так как вы всегда должны помнить, что вы пока намного умнее его, вернее, опытнее, взрослее, терпеливее, и знаний у вас несравненно больше. На этом вы и должны строить взаимоотношения, не выпячивая своих достоинств, смиряя свою гордыню… …Если тренер пришел усталый на тренировку или переутомился в зале, дает указания неуверенным голосом, ничего не показывает, сидит, — нечего надеяться, что ученик будет трудиться в поте лица. Он тоже станет неуверенным и вялым. А это значит, что вместо приобретения новых положительных навыков будет происходить потеря старых. Если чувствуете, что не можете пересилить себя, взбодрить и вдохновить ученика, то, извинившись перед ним, сославшись на плохое самочувствие, уйдите лучше из зала, отправив его отдыхать или поручив своему помощнику для второстепенной работы. В зале тренер всегда должен быть подвижным, энергичным и радостным. Если этого нет, то и не будет движения вперед. Поэтому тренеру нужно спланировать свой режим, больше отдыхать, особенно между тренировками. От тренера, по десять часов просиживающего в зале, пользы не бывает.
Светлана: Режим тренера Попав в болото наслаждений, Ужасно трудно из него Подняться ввысь, на путь свершений, На путь таланта своего. В блаженстве тонут миллионы, Повременив с мечтой своей, А там и кончились патроны, И смерть смеется у дверей Тренер должен выработать и соблюдать определенный уклад жизни, иначе сил и здоровья у него не хватит. Режим должен заключаться в том, чтобы суметь все помыслы направить на тренировки и на подготовку к ним, оставляя для быта самое необходимое. Поскольку здоровье и энергичность зависят от спокойствия и уверенности в себе, то нужно выработать в себе правило — не реагировать на жизненные дрязги, которых не избежать, и уходить от них, убеждая себя, что все неприятности будут оплачены, когда вы достигнете своей цели. Нужно безразлично, молча относиться к насмешкам коллег и к их упрекам, ни в коем случае не выдавая, что вы мечтаете сделать. Все равно словами ничего не измените, лишь вызовете большую неприязнь к себе, ведь говорить о своих высоких целях очень нескромно. Главное, чтобы вас понимали и поддерживали в семье. Чтобы что-то иметь, нужно от чего-то отказаться. А если вы действительно увлечены одной целью, то подчините жизнь определенному режиму — и вам некогда будет заниматься другими проблемами и развлечениями. Желательно лишь, чтобы вы имели постоянную подругу или друга, которые к вам не предъявляли бы никаких претензий. Семейным, да еще с собственными детьми, заниматься настоящим тренерством очень сложно, если, конечно, другая половина не возьмет вас на свое содержание. Зарабатывание денег и лепка олимпийского чемпиона — стремления несовместимые!
Светлана: Не навредить! Кто знает много — знает тот, Как точен должен быть И осторожен, чтобы мог Другим не навредить. А нахватавшийся верхов, Любитель поболтать, С глупейшей смелостью готов Советы всем давать …Тренерское незнание бывает пагубным для ученика не только в первые годы, но и на протяжении всего спортивного пути. То же при поддержке старого багажа — приобретенные навыки уходят, а для их восстановления нужна работа. Если упражнения забыть или заменять ошибочными, взятыми из другого темпа, то элемент быстро разрушается. Это чаще всего случается, когда ученик переходит к другому тренеру или даже проведет пару тренировок у другого наставника, имеющего иной взгляд на структуру элемента. К сожалению, разрушение элемента происходит во много раз быстрее, чем его строительство... Вам нужно давать своему ученику лишь те указания, в которых вы полностью уверены, иначе, настаивая на своем понимании сущности движения, можете навредить ему так, что никогда уже элемент не исправите. Например, выучив подъем разгибом на согнутые руки, мах в стойку, вы уже никогда, пожалуй, не научите делать этот подъем на прямые руки. Значит, ваш ученик заранее будет давать гандикап своим противникам в 0,1 балла, что на больших соревнованиях бывает решающим. К тому же в комбинации, кроме подъема разгибом, есть еще десяток элементов, в которые могут быть заложены хронические ошибки. Кроме нанесения вреда в техническом плане, так же быстро можно навредить ученику (и себе) психологически — своей бестактностью. После чего восстановить нормальные отношения бывает труднее, чем исправить испорченный элемент... …Вы можете много раз обычным голосом сделать ученику какое-нибудь замечание, например: “сожми ноги” или “больше прогнись”, а он вряд ли обратит на него внимание. Если же дополнительно к словам, хотя бы в исходном положении, сожмете ему ноги и похлопаете по коленям, то результат будет несравненно лучше. Если же попросите его 2-3 раза сделать взмахи сжатыми ногами, лежа на ковре или в висе на гимнастической стенке или на перекладине, также похлопывая по коленкам и носкам, — эффект умножится еще. Одно действие равно двум-трем, а то и десяти словесным замечаниям. Даже энергичные указания, повторенные дважды перед выполнением, дают намного меньше пользы, чем самые простые действия.
Светлана: Не откладывай на завтра… Нельзя откладывать никак На завтра что-то нам, Ведь “завтра” — это страшный враг Сегодняшним делам. Оно нам льстит, рождает лень, Парализует нас, А что несет нам новый день, Неведомо в тот час Если увидите, что элемент близок к усвоению, что вы на правильном пути, а ученик энергичен, то не прекращайте тренировку, даже если ее время кончилось. Лучше потратить еще полчаса и увидеть результат своего труда, после чего с чудесным настроением уйти из зала, чем мучиться всю ночь неопределенностью. Такое же настроение будет и у вашего ученика. Ведь совершенно неизвестно, в каком состоянии он появится завтра в зале — может быть, погаснет и все забудет или растеряет? Лучше отложить следующую тренировку, чем прервать активное освоение элемента. Ощутимый рывок вперед на одной тренировке наполняет ученика верой в себя и вливает в него новые силы! Только не позволяйте ему на следующей сразу выполнять этот элемент — начинайте опять с подводящих упражнений. Иначе можно все испортить, нагнать на себя страху и не восстановиться потом за несколько месяцев. Большую ошибку делают все тренеры, которые освоение элемента растягивают на много тренировок, останавливая ученика в разгар его активности. Но если увидите, что в двух подходах подряд произошло ухудшение, то, не говоря о нем, похвалив ученика, отложите изучение на следующий раз и начните, конечно, с подводящих упражнений… …Если элемент не поддается изучению, значит, вы начали осваивать его неправильно. Уже испортили основу, и изменить ее новыми коррекциями стало невозможно. Остается только отложить проект на несколько месяцев, пока слегка не забудется. Потом, продумав все подводящие упражнения, повторяя каждое сотни раз, отрабатывая их до блеска, варьируя ими, соединяя между собой, подвести, наконец, ученика к пробе самого элемента. Основное — не пропустить ни одного подводящего упражнения, ни одной ступеньки из составляющих движения. Если возобновится старый темп, то, значит, вы опять что-то упустили или поспешили увидеть конечный результат, мало отработали его составляющие, особенно какую-то основную деталь. В таком случае можно через несколько месяцев повторить всю процедуру. Если опять не получилось, то элемент нужно заменить другим.
Светлана: Нельзя сидеть Слова “случайность” и “судьба” Привычно мямлит тот, Кого заветная мечта К высотам не ведет. Кто ждет поблажек небольших От бога самого, И, кроме прихотей своих, Не видит ничего Тренер, сидящий на тренировке, — уставший тренер. Он отдыхает после каких-то своих дел или после предыдущих занятий. Стоит сесть, как приходят расслабление и лень. Они тотчас передаются ученику, хотя, возможно, он пришел в зал с большим творческим горением. Самостоятельно, с полной отдачей подопечный тренироваться не может, даже если вы будете часто кивать ему головой и бросать громкие реплики. Самостоятельно ученики тренироваться не могут, хотя некоторые тренеры их к этому настойчиво приучают — “приучал мужик коня сено не есть, и приучил бы, но тот взял да сдох”. Нужно беречь силы и время ученика, которых у него хотя и больше, чем у тренера, но они не безграничны. Необходимо так продумать тренировки и быт ученика, чтобы он нигде не растрачивал силы попусту. Не изнуряйте его бесцельной “подкачкой”, не позволяйте ему делать бессмысленные подходы к снарядам, так как потом придется во много раз больше делать осмысленные; после тренировки сразу необходим душ, который снимает 20-30% усталости, надо отвезти ученика домой или на учебу, так как городской транспорт выматывает, отнимая уйму времени, а ожидая автобус, можно легко простыть, особенно после душа. Расчеты показывают, что обеденная поездка домой на автобусе только в одну сторону занимает в среднем 45 минут. Эти полтора часа лучше использовать для отдыха и лечения. За день ученик теряет на переезды три часа! Днем ему нужно хотя бы час поспать. Во время каникул и в другие неучебные дни отдых и питание нужно обязательно организовать при зале. Если же вы полностью уверены в своих силах и спортивном будущем своего ученика, то посоветовал бы поступить так, как я (и другие опытные тренера) — по договоренности с директором учебного заведения полностью освободить подопечного от учебы, с выставлением ему без опроса четвертных и годовых оценок и выдачей аттестата или диплома без экзаменов. Так, например, Ольга Корбут с восьмого класса не посетила ни одного дня ни в школе, ни в университете. Если бы я тогда не сделал этот ход, то не было бы и успеха. Совместить учебу и тренировку невозможно! То есть учиться можно, но за счет значительного ухудшения результатов в спорте. Но результаты нужны максимальные! Ведь соревноваться приходится с теми, кто все силы и время отдает тренировке, самонастройке, отдыху и лечению, отбросив учебу и все, что мешает. Учеба и олимпийский спорт несовместимы! Об этом пока везде тактично умалчивается… …Ученик не воспринимает мелких указаний. Если скажете (или даже покажете), что надо намного больше согнуться, прогнуться, сгорбиться — он этого не сделает. Необходимы резкие изменения в положении или в движении, легче перейти на другой темп, чем немножко изменить прежний. Даже если новый темп будет казаться немного уродливым, его возможно привести к норме, тогда как на “немножко” в заученном движении что-то увеличить или уменьшить невозможно! Поэтому говорить: “чуть-чуть больше”, “чуть-чуть быстрее”, “немного резче...” совершенно бессмысленно. Нужно говорить “намного больше”, “как можно быстрее”, “рвани резче”, обезопасив, конечно, исполнение, так как при вольном изменении элемента могут быть всякие неожиданности.
Светлана: Влюбить в себя Мы обучались лишь у тех, Кто дорог нам и мил, На остальных бездушных всех Совсем не тратя сил Наиболее легко работать с учеником, который влюблен в своего тренера. Возможно, это чувство лучше бы назвать уважением, но поскольку нет границ, которые отделяют одно от другого, терминология не имеет значения. Важно то, что чистая любовь бывает как разнополой, так и однополой; продолжается много лет и дает до тех пор чудесные результаты, пока тренер делает вид, что почти ни о чем не догадывается, пока словом или действием не разрушит это чудесное состояние, дающее обоим радость общения и, конечно, большие успехи в обучении, а также и победы в соревнованиях. Между прочим, влюбить в себя ученика не так уж сложно. Нужно лишь щепетильно соблюдать общечеловеческие моральные принципы: быть культурным, вежливым, обходительным, чутким; никогда не повышать голос, заботиться о жизни ученика, звонить ему раза два в день, советуя, как лечиться, когда отдыхать, о чем думать. Никогда не принимать от него никаких подарков, подчеркивая, что для вас лучший подарок — это его успехи. Любовь готова все отдавать, пока у нее ничего не берут, и резко охладевает, если что-то взять. Тогда радость тренировок и успехи на соревнованиях заканчиваются. Особенно об этом нужно постоянно помнить молодым тренерам-мужчинам, которые работают с девушками. Как бы им ни казалось, что большая близость способна сделать тренировки еще более плодотворными, — это совершенно не так! В этом они непоправимо ошибаются.
Светлана: Тренер тренеру — враг Соперник наш — притворный друг, А друг, в ком зависть к нам, — Коварный враг: он может вдруг Предать по всем статьям. Врагов у тренеров полно, И ждут они свой час, И, молчаливые, давно Кружат вблизи от нас Соперничество спортсменов делает противниками и их тренеров. Чем выше ранг соревнований, тем больше слава, материальное вознаграждение — тем ожесточеннее борьба, тем чаще тренеры и спортсмены желают неудач друг другу. Поэтому немыслимо надеяться, что какой-то тренер подскажет вам кое-что из своих секретов, то есть, поможет вашему ученику победить своего. Так же глупо надеяться на то, что на сборах или соревнованиях, если руководство поручит кому-то опекать вашего ученика, этот некто будет делать для вас нечто полезное. Наоборот, большинство тренеров пойдут тайно на любую подлость, чтобы навредить другому спортсмену, убрать заранее хотя бы одного соперника, и не только на ближайшие соревнования, но и на годы вперед. Польза своей стране или своему краю здесь в расчет не принимается. И это совершенно ясно, если воспользоваться логикой. Но спортивное руководство в целях экономии средств, в силу тугого или, наоборот, слишком “ретивого” соображения передает спортсмена (возможно, вашего) временно другим тренерам. А это то же самое, что бросить овцу в волчью стаю — растерзают мгновенно! Испортить спортсмена в гимнастике проще простого! Несколько неправильных, упрощенных указаний — и исправить элемент будет очень трудно, так как облегченное выполнение усваивается значительно быстрее, чем то, где требуется много усилий — оно даже само склонно к саморазрушению. Не менее пагубно и то, что другой тренер подрывает ваш авторитет, тонко указывая на ваши якобы ошибки. А вы должны быть для вашего ученика самым знающим, самым умным, единственным, незаменимым! Что действительно и есть на самом деле, так как никто, как личный тренер, не связывает свою судьбу с судьбой ученика. Даже если вдруг попадется очень совестливый наставник-чудак, которые встречаются на заре тренерской деятельности, то он все равно принесет только вред вашему ученику из-за своего незнания или неодинакового с вами толкования элементов... Благие намерения заканчиваются очень плохо, так как шансы на совпадение ваших взглядов — мизерные. А услужливый дурак опаснее врага. Все тренеры губят чужих учеников. Одни — по своей глупости, другие — сознательно, по карьерным соображениям, надеясь на чужом горбу в рай попасть. Я это очень хорошо усвоил на своем горьком опыте, когда меня годами не брали на сборы. Там были погублены две мои ученицы, которые по своему мастерству готовы были стать звездами мировой величины. И лишь ту, которую никуда от себя не отпускал, смог сделать кумиром мира...
Светлана: Методы борьбы Чтоб выдающимися стать Учителями, нам Предмет свой нужно обожать, Служа ученикам. Любить их нужно и искать Подход все новый к Ним, И столько ж сердцем увлекать, Как и умом своим Подавляющее большинство неудач на соревнованиях случается из-за ошибок, заложенных на начальной стадии обучения элементу. При выполнении упражнения часто проявляется первоначальный темп. Он путается с последующим, правильным исполнением, происходит неразбериха, а в результате — очень плохое исполнение или даже завал. Наилучший способ избежать таких неприятностей — учить сразу правильно. Но не всегда это возможно: постоянно приходится исправлять свои или чужие огрехи. К тому же стереотип правильно выученного элемента имеет свойство саморазрушаться, если его постоянно не углублять характерными акцентами. Суть тренерской работы и состоит в правильном изучении и в постоянной поддержке элемента в идеальном состоянии, так как ошибки лезут в него, как мухи на мед. Есть много методов исправления ошибок, ими нужно уметь пользоваться, но поддаются они тренерской практике очень туго. Намного быстрее усваиваются тренерами антипедагогические, вредные методы тренировок, которые порождают лишь посредственных спортсменов… Метод слова — наиболее слабый как для разучивания элементов, так и для исправления ошибок. На спокойные слова тренера ученик не обращает внимания, довольный тем, что у него что-то получилось. Лишь если тренер энергично, с мимикой повторит указание дважды, то ученик попробует обратить внимание, хотя исправить что-либо вряд ли сможет. Если тренер постоянно говорит энергично, то интонация вскоре тоже почти перестает действовать. Переходить же на крик и упреки недопустимо — это падение тренера, которое никакой пользы не приносит, поскольку гасит пыл ученика и вызывает порой в нем желание делать наоборот. Интонация действует до тех пор, пока в ней звучит неподдельный оптимизм и вера в возможности ученика. Эту веру нужно постоянно вселять в него своим убеждением — во время тренировки, до и после нее. Если вы видите, что ученик пропускает ваши слова мимо ушей, его нужно просить повторить за вами. На первых порах этот метод применим со всеми детьми, желательно в виде игры. И со старшими в небольшом объеме, обязательно с доброжелательной направленностью, иначе ученик может обидеться, а значит, испортить тренировку. Нельзя требовать повторить слова, нужно просить. Этот метод помогает приучить ученика прислушиваться к обычным словам тренера. И еще он полезен тем, что дает начало внушению и развитию воображения ученика. Если вначале он лишь запоминает, что ему делать, то потом начинает представлять, как ему это сделать, то есть сам начинает думать. Чем больше подопечный думает над словами тренера, тем больше представляет себя во время выполнения элемента, тем более отчетливо будет у него работать воображение. Научить ученика делать в уме какое-то движение — большая задача тренера. Обучая этому, тренер, давая указание, должен выждать и почувствовать, представил ли ученик в уме то, что ему сказано. Нужно спросить у него, что он ощущает, куда посылает ноги, какие напрягает мышцы, что чувствует, как рвет руками..? Исправить или выделить одну основную деталь и попросить еще 2-3 раза проделать ее в уме. Потом сделать это на снаряде. Тренер, конечно, должен очень хорошо чувствовать то, что он стремится передать ученику. Метод зрительного восприятия задания значительно превосходит метод голого слова. Лучше, говорят, один раз увидеть, чем пять раз услышать. К тому же показ всегда сопровождается словами, мимикой, жестами и, порой, внушением, то есть здесь сразу сочетаются несколько приемов, как и во всех последующих методах. Тренеру самому весь элемент показывать не следует: это пользы никакой не дает, лишь рассеивает внимание ученика. А вот основную деталь элемента продемонстрировать обязательно нужно: где и как сгорбиться, куда потянуться, где посмотреть на сжатые носки... Из многих возможных указание должно быть только одно. Лучше всего показ воспринимается, когда тренер находится около снаряда. Очень точные движения показа должны быть у тренера на разминке и при отработке хореографических деталей. Метод показа на товарище или на экране дает лучший результат, чем собственная демонстрация, так как сам тренер не видит себя и не делает так хорошо, как молодой спортсмен. Не приносит пользы исполнение товарищем всего элемента, значительно больший эффект — от фиксации какой-то детали, которая недоработана у ученика. Но ни показ другого спортсмена, ни экран не дают полного представления о необходимых действиях, так как не создают главного — пространственных и мышечных ощущений. Их тренер должен вкладывать в сознание ученика сам, своими словами, согласно увиденному… …Наилучший эффект при исправлении ошибок и разучивании элементов дает использование подсобных снарядов — всего, что есть в зале, — ковер, маты, стол, стул, скамейка, гимнастическая стенка, жердь, батут, акробатическая дорожка, трамплин, стоялки и так далее, вплоть до специально сделанных — в зависимости от вашей фантазии. Постоянное ступенчатое (от простого к сложному) использование этих снарядов приводит к наибольшему росту спортивного мастерства. Они используются для безопасного, упрощенного создания необходимых ощущений, чтобы ученик, перейдя на основной снаряд, мог легко, не зная страха и сомнения, выполнить нужный элемент. При работе на подсобных снарядах нужно соблюдать основное правило: все элементы или части их доводить до идеального состояния. Недоработка недопустима! Иначе элемент получится коряво или многовариантно. Значит, он будет выполняться с ошибкой и неуверенно. Хорош метод чередования снарядов — одного подсобного, где уже отлично выполняется элемент, с другим, на котором он еще выглядит не совсем хорошо. Например: батут — с акробатической дорожкой в яму. Сделав на батуте 2-3 раза элемент с маленького прыжка, нужно повторить то же с дорожки, предварительно попрыгав на ней. Со временем ученик начинает путать одно с другим. Так же нужно чередовать стоялку с ковром или батутом, стоялку с низкой жердью, низкую жердь с высокой, высокую — с имитацией веревочки нижней жерди и, наконец, высокую жердь с брусьями. Такое чередование легко придумывается для каждого снаряда. На прыжке особенно полезно чередование прыжка или части его на возвышение, в яму или на обычную плоскость. Для бревна полезно чередование уширенного бревна с низким, с ковром, полом, средним и высоким бревнами. Основное правило: все движения доводить до блеска, а потом лишь чередовать облегченный снаряд с более легким…
Светлана: Наступая, отступай Признать ошибки никогда Не стыдно для людей: Стыдливость всюду хороша, Но здесь не место ей …Если не позволять ученику более одного раза делать ошибку, а методом отступления сразу исправлять ее, то обучение идет очень быстро. Но к психологическим тренировкам нужно относиться очень осторожно, так как ученик, дойдя до фанатизма, может начать день и ночь прокручивать в мозгу сырые элементы и комбинации, далеко не классно выполняя их и даже заваливая, набивая порочный стереотип, разрушить который будет очень трудно. Поэтому нужно постоянно расспрашивать его, следить за улучшением или ухудшением комбинаций, и в случае ухудшения запретить ему думать о них, заменяя телевизором, чтением и другими развлечениями. …Живя рядом со стадионом, часто наблюдаю, как тренируются юные футболисты. Свисток — и пошли играть. Не умеют делать ни одного приема, а уже играют?! Играют так, как бог на душу положит, изобретают на ходу элементарные (а значит, замедленные) приемы, от которых невозможно их отучить впоследствии. На что надеются тренеры и спортивные руководители? Что в этой массе появится свой Эдисон? Некогда там гению думать. Думали над быстрыми приемами умные дяди, которые передавали их потом неиспорченным ученикам. А здесь идет сплошной брак! …На соревнованиях всего одна попытка. Поэтому на тренировках не должно быть разминочных подходов. С первой попытки элемент или упражнение должны быть выполнены на самом высоком уровне… …Для исправления ошибок, особенно корявости, нужно подбирать такие упражнения ОФП, которые бы включали ту ошибку, какую постоянно делает ученик на подсобном или основном снаряде. Они дадут пользу лишь в том случае, если вы будете ежесекундно контролировать их выполнение и не засчитывать упражнения с малейшим расслаблением. Нужно отметить, что наибольшая корявость в гимнастике идет от бесконтрольного выполнения упражнений ОФП. Они, выполняемые для подкачки на количество, когда тренер уже считает для себя тренировку законченной, потом вносят массу ошибок в элементы, детали которых сходны с упражнениями ОФП. Поэтому исправление базовых ошибок нужно начинать не со слов, а с подготовительных упражнений, которые почти всегда могут быть и подводящими к множеству элементов, на что тренеры, к сожалению, не обращают внимания, отделив начисто подготовительные упражнения от подводящих. Потом удивляются, откуда у них такие корявые ученики? Но, пожалуй, перестали бы удивляться, если бы присмотрелись, как те делают без них, например, уголки или прогибания на стенке. Вот где корень зла! Вот где зараза! Повторенные тысячи раз, они так закрепляют неправильный стереотип, что исправить что-либо подходами на снаряд и подводящими упражнениями становится невозможно. Клин вышибают клином. Для ОФП нужно подбирать такие упражнения, которые не просто “накачивали” бы ученика, а вели его к классной работе. Если этого нет, они и не нужны — они вредны! Даже при беге на выносливость нужно постоянно следить за постановкой корпуса и симметричным движением рук, так как для класса важно все! И не ленитесь при каждом уголке, прогибании или стойке похлопать ученика по протянутым коленям или завернутым носкам. Это окупится меньшим количеством подходов к подсобному и основному снарядам и более высокой оценкой на соревнованиях…
Светлана: Оскорбляя ученика, тренер унижает себя Гнев — не советчик наш, не друг, А хитрый, страшный враг. Умнейший в бурном гневе вдруг Становится дурак. Затем терзается, остыв, И долго иногда, Припоминая глупый взрыв, Краснеет от стыда Какой бы ни был ученик, но если вы взялись делать из него выдающегося спортсмена, то оскорблять его нельзя ни в какой форме: ни словом, ни взглядом, ведь иногда взгляд или жест тренера говорит больше, чем самая гнусная ругань. Униженный ученик азартно тренироваться не может, он теряет все свои таланты, которые проявляются при вдохновении. И если он становится покорным исполнителем, то силы у него значительно уменьшаются и устает он в два раза быстрее. Но скорее всего он, не желая получать новые оскорбления, будет молча, но презрительно слушать и равнодушно что-то делать. А иногда назло тренеру показывать, что у него не получается. Тренер ему становится в тягость, противен зал, вся гимнастика. Он бросил бы все это, но держат родители, школа, материальные возможности. Ждать от пришибленного ученика высоких достижений бессмысленно: он даже комбинации полные не протянет. Я уж не говорю, что он выдаст шедевры исполнения, улыбнется, завоюет симпатии зрителей... А посредственности никому не нужны. И тренеру он принесет только разочарования и унижения, в которых, кстати, повинен он сам.
Светлана: Семь антиметодов спорта Эти “методы” пока еще широко распространены из-за простоты их применения и тренерского авантюризма. Некоторые из них не только антипедагогичны, но и антиморальны. Но они порой приносят кое-какие результаты, иногда выше средних, если попадается очень способный ученик. Так ломаются судьбы сотен и тысяч спортсменов, напрасно тратится здоровье и расходуются баснословные государственные средства. Наносится урон стране еще и тем, что у нее забираются, возможно, самолюбивые, талантливые люди, которые могли бы стать значительными личностями в других сферах человеческой деятельности, а выходят морально подавленными и физически больными после 10-15-летних безграмотных, выматывающих экспериментов над ними, так как при всех этих методах тренер надеется не на себя, а на ученика, что тот способнее его, лучше чувствует, что и как нужно делать, и должен вытянуть его на вершины спорта, лишь нужно нажать на него посильнее. 1. “Метод” указания ошибки. Тренер, вместо того чтобы конкретно и ясно дать понять, что и как нужно делать, констатирует лишь сам факт погрешности, оставляя за подопечным десятки вариантов исправления. 2. “Метод” высиживания. “Не уйдешь из зала, пока не сделаешь”, — говорит тренер и усаживается на скамейку. Ученик дуется, но проходит полчаса, час — наставник спокоен, уходить не собирается, приходится пробовать что-то делать. Ничего почти не получается — оно и понятно: ведь делается не для себя. Нервы, слезы. Наконец, что-то кое-как получилось... На следующей тренировке из-за страха, что вновь придется остаться, опять что-то не получается. Опять повторяется предыдущая ситуация. Нервы у ученика на пределе. Зал противен. Тренер ненавистен и страшен, как палач. Результат — травмы, ранний уход из спорта, посредственные результаты, нервные болезни. Тренер тоже, помногу часов проводя в зале в скрытом напряжении, выматывается до изнеможения. 3. “Метод” отчисления. Собирается от других тренеров приличная группа учеников. Тренируются все у одного человека по его заданию. Тем, кто хуже тренируется, делается предупреждение об отчислении. Затем кто-то отчисляется. Остальные, из страха оказаться за бортом, начинают больше стараться. Потом кто-то с позором отчисляется и так далее. Остается самый запуганный, дисциплинированный и выносливый. Но, конечно, довольно корявый, так как класс работы зависит от индивидуального мастерства тренера с первых дней пребывания ученика в зале, что при этом методе совершенно невозможно. Довести этим методом кого-то до высот спорта не удается и потому, что учеников постоянно преследуют травмы. Там, где страх, неминуемы и болезни. 4. “Метод” оскорбления. Если у ученика что-то не получается, тренер на весь зал разряжается тирадами, вроде: “Я тебе говорю — не прогибайся! А ты что, дурак, делаешь?.. Я тебе стипендию выбил, стараюсь для тебя, а ты ничего не ценишь!” Ученику стыдно, он старается, но вдохновения, конечно, от таких слов нет, и все получается плохо. Из-за чего на него летит новая волна оскорблений. Результаты растут медленно. Иначе и быть не может: ведь учебы здесь нет. Тренер “нашел” метод, как заставить ученика много трудиться, но как делать элементы, он сам не знает — надеется, что ученик догадается. А это равносильно тому, чтобы в школах заставлять учащихся без учебников и подсказок открывать для себя давно известные законы физики. 5. “Метод” вала. Порочнейший метод! Так как при каждом новом повторении приобретенной ошибки она будет лишь усугубляться. Создастся такой крепкий стереотип, изменить который уже не сможет никакой архизаслуженный тренер. Но вся работа малограмотных тренеров построена именно на этом принципе: больше заставлять делать, авось что-то выйдет. А получается лишь посредственный спортсмен и несчастный человек, так как лучшие годы становления личности — детство и юность — у него отобрал бессовестный авантюрист. 6. “Метод” возвышения. Старший тренер при учениках обвиняет своих помощников в безграмотности, в неумении следовать его мудрым советам, хотя и сам имеет смутное представление о методе обучения. Унижая других, наставник в глазах детей якобы возвышает себя над остальными. На самом деле он просто заставляет учеников бояться себя. Длиться такое состояние может довольно долго, так как старшему тренеру легко свалить свое незнание на других тренеров и остаться чистеньким перед учениками. Но на страхе далеко не уедешь… 7. “Метод” угроз. Он начинается с сильных хлопков по коленям, носкам или по другим местам ученика. Ученик, боясь в следующий раз получить такие же болезненные ощущения, старается наилучшим образом выполнить указание. А бескультурный тренер, поняв это, при недостаточном старании ученика, со словами, например: “Убери живот”, — бьет сильно по животу или по другим местам. Ученик тренируется опять же на страхе, боясь новых болей. И если он привыкает к таким выходкам тренера и молчит, то тренер доходит до того, что порой выводит его из зала и откровенно бьет по лицу. Комментарии здесь излишни.
Светлана: Причины неудач на соревнованиях Как побеждает ученик, То лавры все ему: “Талант, герой” — чудесный миг, Здесь тренер ни к чему. Но сдал кумир — победы нет... Крик: “Тренера найти!” И тащат тренера на свет, Пиная по пути …Когда на тренировках все получается, а на соревнованиях регулярно происходят неудачи, то виною здесь бывает обычно нервный фактор, натренированный на ранних неудачных выступлениях с неподготовленными комбинациями, возможно, с болевыми ощущениями или с сильными переживаниями от стыда за свое самоунижение. Тренеру нужно знать, что выставлять неподготовленного ученика на соревнования — дело очень рискованное: можно навсегда лишиться спортсмена. Если элементы с самого начала учились правильно — на полной амплитуде, по законам физики, без физической помощи тренера, то плохого выполнения их на соревнованиях быть не может, даже если спортсмен немного болен или сильно волнуется. Когда же все готовилось кое-как — “лишь бы сделал”, низко, кособоко, а потом с исправлениями, доработками, то на некоторых соревнованиях получается почти безукоризненно, а в самые ответственные моменты все-таки часто прорываются начальные варианты. Почти всегда заваливают соревнования те ученики, которые первые 2-3 года позанимались у малограмотного тренера и “научились” у него базовым элементам. От них всегда надо ждать сюрпризов, как бы хорошо они не тренировались. Еще причиной неудач бывает сырость элементов, когда ученик ленится или бережет силы, руки или ноги, уверенный в том, что на соревнованиях он все это легко сделает. Подобная беспечность за несколько подходов порой крепко входит в подсознание, так как простое действие приятнее организму, чем сложное. Катиться с горы легче, чем подниматься в гору. Вывод: ученику нужно с полным напряжением всегда перетаскивать себя через критическую точку, никогда не расслабляться в середине или в конце элемента. Таким расслаблением, нужно отметить, любят пижонски щегольнуть именитые зазнавшиеся спортсмены, оттого их часто преследуют срывы в ответственные моменты. Недоделывать элементы до конца — это тренировать провалы на соревнованиях. Еще частыми причинами плохих выступлений бывает отсутствие тренера, с которым у спортсмена за многие годы установилось тесное взаимопонимание. Один ученик теряется, не чувствуя поддержки привычного энергетического поля.
Светлана: Избегайте частых сборов Свободен тот, кто не таится От алчных грабящих властей. Не врет, чтоб жить, и не боится Все потерять в судьбе своей. Кто свой талант и силы может Для дел больших употребить И знает, что закон поможет Ему достоинство хранить Большой вред росту мастерства спортсмена приносят частые или продолжительные сборы, где собирается вся сборная страны. Полезны они бывают, если проводятся не чаще, чем раз в четыре месяца и продолжительностью не более десяти дней. Почему? Причин много, вот главные из них: нарушается выработанная годами система тренировок, которая предусматривает достижение результата хотя бы в одном месте упражнения, а не формальное прохождение всех снарядов с заучиванием ошибок, так как исправлять там их невозможно, поскольку главная цель сборов — стабильность. Там ваша методика неприемлема: нет подсобных снарядов, к которым вы привыкли, нет подсобного ученика, массовость, время ограничено, нет вдохновения, раскованности... К тому же разминка проводится безобразно, хореограф и акробат вмешиваются в ваши дела, хотя ничего не понимают и портят у вас на глазах ваши замыслы, а вы должны во избежание враждебности молчать, так как они — “специалисты!” А если к этому прибавить разлагающие разговоры и лень участников сборов, и глупые или хитрые распоряжения старшего тренера, хорошо заботящегося лишь о своей выгоде и об уничтожении соперников, то поймете, что сборов нужно избегать всеми правдами и неправдами, иначе ученик ваш там погибнет. Недаром есть тренерская поговорка: “На сборы попал — так пропал”.
Светлана: Вот некоторые советы: 1. Начинайте выходить в свет лишь тогда, когда у ученика будут отработаны все комбинации; 2. Не занимайте на второстепенных соревнованиях высоких мест, объяснив ученику, зачем это делается; 3. Ссылайтесь на болезни и травмы ученика, идите на уменьшение зарплаты, но не выезжайте на долгие сборы; 4. Выступайте хорошо лишь перед первенством мира и Олимпийскими играми, но осмотрительно, только так, чтобы попасть в команду. Однако если методика обучения у вас такая же примитивная, как на сборах, или вы не верите в свои силы, то сборы вам не повредят, а даже очень улучшат ваше материальное положение, так как в 3-4 раза увеличат вашу зарплату. Но обычно все тренеры ездят на сборы, даже понимая их вредность для ученика. Это происходит по двум причинам. Первая — тренер боится, что его ученика не поставят в команду или переманят в столицу. Вторая — материальная. …Я это очень хорошо ощутил, когда у меня забирали учениц. Говорили им, что тренер у них молод и глуп, а на сборах поручали тренировать их кому-нибудь из москвичей, после чего девочки возвращались домой совершенно пустыми и травмированными. За полгода потом я едва мог вернуть их в прежнее состояние. Особенно беспощаден старший тренер, ученик которого считается первым номером в команде. Ему предоставляется полное право уничтожать всех соперников в стране. А если вдобавок руководителем федерации является олимпийский чемпион, то такой дуэт обязательно подорвет или даже погубит свой вид спорта. Даже честное руководство пока еще почему-то мало где понимает, что поручать чужому тренеру главенствовать в сборной — то же, что волку доверить пасти овечье стадо.
Светлана: Изобретайте свой успех В спортивном взлете мне судьбу Решила новизна, Какую в грубую борьбу Я привносил сполна. Известно: новый трюк любой, Блеснувший первый раз, Рождает в судьбах шок большой, А в зрителях экстаз Новые элементы, впервые выполненные в гимнастике, и новый стиль упражнений производят потрясающее впечатление на судей и зрителей и выводят спортсмена вперед. У меня мои три ученицы семь раз становились чемпионками СССР или мира в опорном прыжке, выполняя каждый раз новый в гимнастике элемент. И Ольга Корбут прогремела, потому что у нее в каждой комбинации было по две новинки и вдобавок новый стиль поведения, полный радости и задора, что специально тренировалось, а не являлось ее врожденным качеством, как думали почти все. Ничего сложного и опасного в исполняемых ею элементах не было, но новое всегда кажется невероятным, значит, очень трудным, поэтому и приводит в испуг, а затем в восторг знатоков гимнастики, довольных, что спортсменка не травмировалась. Поэтому даже Международная федерация гимнастики приняла было решение о запрещении некоторых ее элементов. Потом, перепутав новизну с трудностью, потребовала от всех гимнастов и гимнасток накручивать опасную трудность, лишив, таким образом, гимнастику красоты и легкости, отвратив от нее миллионы поклонников. Ожидать, что неповоротливая федерация опомнится и исправит заблуждение почти 30-летней давности — бесполезно. Но даже при существующих глупейших правилах есть возможность вернуть красоту. И тот тренер, который постарается это сделать, сразу окажется впереди других. Нужно только много присматриваться, думать, пробовать и... делать совершенно не так, как делают другие. Некоторым может показаться, что в гимнастике уже все сделано и изобрести новый элемент невозможно. Это не так: есть еще уйма неоткрытых элементов, мелких оригинальных движений и стилей исполнения. Это я смело утверждаю, так как до сих пор никто не сделал ни одного из тех элементов, которые я замыслил и частично опробовал много лет тому назад. Очень мало кто задумывается над полной новизной: обычно фантазия ограничивается увеличением количества оборотов или поворотов. Для открытия новых элементов нужно много думать, используя весь объем гимнастики и смежных областей. Умных людей и тренеров очень много, но думающих… Думающий — это тот, кто может увлеченно сотни и тысячи часов думать над одной проблемой, отбросив все остальные мысли. Распаленное воображение тогда обязательно что-нибудь находит. После этого нужно много экспериментировать, чтобы найти методику обучения. Для этого нужна опять же изобретательность, в том числе и для разучивания любых элементов. Без нее невозможно создать ничего похожего даже на облегченный снаряд, ускоряющий обучение. Чем больше вы будете изобретать и экспериментировать, тем быстрее будет прогрессировать ваш ученик… Например, решив делать с ученицами сальто на бревне, я столкнулся с тем, что они отбивали пятки, приземляясь на острые края деревянного бревна. Войлочные и резиновые стельки не помогали. Тогда я выковал по ногам стальные полустельки — и все пошло чудесно! Видя легкое, многократное выполнение сальто, многие гимнастки в СССР, а затем и во всем мире, отбили себе пятки, пока Международная федерация не сделала бревно мягким…
Светлана: Ждите подлостей Спорт, где весь мир сенсаций ждет, Уже совсем другой: Ни долг, ни совесть он в расчет Там не берет с собой. Начальство силится тогда Спортсмена придавить, А неудачу без стыда На тренера свалить Если ваш ученик подошел к соревнованиям в отличной форме, не радуйтесь, что он выступит хорошо: возможно, он вообще не выступит. Иногда ему предстоит еще пройти через подлости руководства, тренеров и друзей-спортсменов. Сотоварищи делают мелкие гадости, руководство — большие. Чаще всего это делается, чтобы освободить дорогу для ученика старшего тренера или спортсмена, который не претендует на золото. Вы же, вероятно, слишком ясно показали возможности своего ученика или неосторожно высказались о гостренере, высокомерие которого переносить бывает очень трудно. Вот некоторые подлости, с которыми пришлось встретиться мне. “Друзья” учат не слушать тренера, пить вино и водку, курить, не соблюдать режим. Не дружат, если ученик прислушивается к советам тренера. Перед соревнованиями подбрасывают в напитки и пищу снотворное или слабительное. А вот более значительный пример подлости. За несколько дней до выезда на первенство Европы Волчецкой были подброшены чужие талоны с подписями. За что ее немедленно дисквалифицировали и на Европу не взяли. Вызывались без меня мои ученицы на сборы и там передавались бессовестным тренерам, перед которыми откровенно или намеками ставилась задача опустить девчат. Тогда старшим тренером был наставник Латыниной, а гостренером — муж Муратовой. Так же поступили и перед Играми в Токио. Поскольку я понял, для чего это делается, то убедил своих чемпионок СССР Алексееву и Волчецкую не верить указаниям любых тренеров, а вспоминать мои советы, для чего написал им секреты каждого элемента и напоминал о них в письмах… Тогда из комбинации Алексеевой на бревне выбросили две прямые, убедив, что времени у нее хватает. На прикидке же из полученных 9.7 балла вычли пять десятых за нехватку секунд и на Олимпийские игры не взяли... Чтобы доконать ее, вскоре вызвали на какие-то сборы, где надорвали ахиллово сухожилие. Через неделю, угрожая снятием со стипендии, опять вызвали на сборы. Там усугубили надрыв, внесли инфекцию, вызвав гангрену, — ее едва спасли от смерти, сделав инвалидом на всю жизнь. У Волчецкой же выбросили все новое, убедили больше кушать, якобы для силы. Когда же мы с Ю.Э. Штукманом — тренером выдающейся гимнастки Люхиной — прибыли в Токио туристами за две недели до начала соревнований, очень надеясь помочь своим подопечным, то были в ужасе, увидев в какой форме они находятся. Бросились помогать им! Но здесь по отношению к нам было проявлено беспредельное хамство: гостренер Муратов попросту выгнал нас из зала, пригрозив, что если мы еще хотя бы раз встретимся с ними, то их лишат той самой грешной стипендии... Советские гимнастки были тогда сильнейшими в мире, и они могли обогнать Латынину — вот их и душили, как могли, особенно молодых. На первенство мира в Прагу мне удалось отправить Волчецкую почти без сборов. Там, на генеральной разминке во Дворце спорта, переполненного зрителями, она так блестяще прошла все снаряды, что, как мне потом сказал один из тренеров, заработала аплодисментов больше, чем вся команда вместе взятая! Столько у нее было нового и оригинального! Но закончился этот триумф большой подлостью — яркую Волчецкую заменили посредственной Муратовой... …Поскольку нет методики подготовки спортсменов высокого класса, то, конечно, нет и дополнений к ним по тренировке девушек. А особенностей здесь неимоверно много! Не зная их, каждый тренер- мужчина изобретает свою “педагогику”, используя мужские понятия. Узнает странные проявления женской психики и дальше действует в меру своей культуры или испорченности, исходя из того, что ему предоставляется большой выбор любовниц. Кое-кто начинает воображать себя персидским шахом, а подопечных — гаремом, так как все они влюбляются в него и ведут постоянную тайную борьбу за обладание “хозяином”. Это происходит потому, что все девушки должны кого-то любить согласно своей природе, а кроме тренера, с которым они проводят вместе многие часы ежедневно, ни к кому доступа нет. К тому же у них восприятие понятий уважения и любви одинаковое. Ни одна девушка не тренируется для себя, каждая это делает только для тренера. Даже если тренер — женщина. Вот где, кажется, появляются большие возможности для спортивного роста! Но это совершенно не так. Стоит тренеру избрать себе хотя бы одну из них, как все остальные сразу прекращают трудиться, считая себя оскорбленными. Перестает трудиться и его избранница, считая свою цель достигнутой. Ревнивая группа распадается, а прима гаснет в радости и лени. Вступать в близость с перспективной ученицей — это рубить голову курице, которая несет или должна нести золотые яйца. Часто это делается тренером из-за прямо противоположных понятий, наивно полагающего, что тогда тренировки пойдут плодотворнее. Поскольку по этому тонкому психологическому вопросу никаких советов и предупреждений никем не дается, то получается много брака, не говоря уже об аморальной стороне таких “педагогических приемов”, с которыми самому тренеру трудно бороться из-за известных инстинктов. Один тренер сказал мне об ученицах: “Их в тысячу раз легче соблазнять, чем тренировать”. Тем тренерам, которые не могут сдерживать себя из-за наклонностей Казановы, лучше не мечтать о больших успехах в женских видах спорта — ничего не получится: мысли о любви с ученицей нужно выбрасывать заранее и навсегда. Здесь большие перспективы могут иметь тренеры-женщины, если приобретут достаточно знаний и гибкости ума, вникая хотя бы в мои советы.
Светлана: Основные заповеди тренера Я труд обычный не любил, Геройство презирал: Не доблесть в этом находил, А глупостью считал. И если я чего-то смог Достичь в труде своем, То это было без тревог, С восторгом и умом 1. У меня есть цель, и я ее достигну! У тренера должно быть громадное желание достичь чего-то самого великого в своей деятельности. Это желание должно затмевать бытовые неурядицы и соблазны жизни, захватывать полностью его душу и разум. Уверенность в себе — неотъемлемая черта и сила большого тренера. 2. Я изобрету что-то новое — и обойду всех! Открытия в спорте — кратчайший путь к успеху. Новыми, кроме методики обучения, могут быть элементы, приемы, стили, темпы. Они должны быть более экономичными, чем существующие, или более красивыми, или неожиданными. 3. Я мало знаю, но я буду постоянно учиться! Если тренер подумает, что он все знает, и перестанет подслушивать, что говорят другие, перестанет анализировать лучшие достижения, перестанет экспериментировать и менять свои взгляды — он больших результатов не достигнет. Гибкость ума — главное оружие тренера (почему другой делает не так, как я, и у него тоже получается?). Упрямство — гибель для тренера. 4. Я буду лучшим другом своего ученика! Тренер должен уверить себя, что его ученик заслуживает тех жертв, которые он переносит из-за него. Ученик не должен догадываться о бедах своего тренера, а видеть в нем лишь пример для подражания. Если ученик чувствует, что тренер постоянно старается для него и переживает за него, то он чаще всего будет стараться изо всех сил. 5. Высшее спортруководство — мой враг. Но я обхитрю его. Тренер должен знать, что никто из его спортивного окружения — от коллег до федерации — не будет в восторге от его мировых успехов. Положительно к ним могут относиться лишь земляки-патриоты да правительство. Соперничество и зависть толкают некоторых вредить ему. Но больше всего для этого возможностей имеется у начальства, давно утвердившего свои законы и издавшего свои инструкции.
Светлана: Эпилог Друзья! Не нужно звать меня в края чужие — Туда, где серебро дождем льют облака, Где реки из вина и горы золотые, Где жизнь кипучая беспечна и легка! Не нужен этот мир мне звездно-идеальный: Чужой он для меня, чужой я для него... Милее мне мой край — растерзанный, печальный
cap_nemo: Светлана Спасибо большое, очень интересная публикация - распечатаю и обязательно почитаю когда в метро буду ехать
Светлана: cap_nemo К сожалению, я с такими тренерами, которые бы были верны заветам Кныша, не встречалась
galka: В тени большого спорта ЧАРОВСКАЯ Катерина, "СБ" http://www.sb.by/article.php?articleID=54169 Стихи и проза жизни Ренальда Кныша Он живет в маленькой двухкомнатной «хрущевке» далеко не в самом престижном районе Гродно. Он не ощущает ни повышенного внимания прессы, ни особенного отношения местных властей, но радуется, что его наконец–то оставили в покое. Он считает, что когда–то, в молодости, неправильно выбрал профессию, однако 25 лет назад ему был дан шанс начать жить с чистого листа, и он его использовал. Сейчас он заканчивает свой автобиографический роман в стихах, но понятия не имеет, где взять деньги на его издание. Он — Ренальд Кныш, герой спорта, почетный гражданин американского Чикаго и белорусского Гродно, тренер гимнастки Ольги Корбут — единственной в бывшем СССР, имеющей титул лучшей спортсменки мира, 4 золотые и 2 серебряные олимпийские медали, а также наставник олимпийской чемпионки, пятикратной чемпионки Советского Союза Елены Волчецкой. Ренальд Иванович пригласил меня в гости как раз накануне своего дня рождения — недавно ему исполнилось 75 лет. Я ни разу не была дома у мировых знаменитостей, поэтому сразу же стала жадно оглядываться, надеясь отложить в памяти какие–нибудь детали «звездной» роскоши. К удивлению, ничего подобного не заметила: потертые ковры, старая, еще советских времен, мебель, недорогие обои — давно не видевшее ремонта жилище обычного пенсионера. Кныш провел меня в гостиную — 7 — 8–метровое помещение, в которое втиснуты диван, журнальный столик и телевизор. — Раньше здесь был обычный зал, жена все возмущалась: «Ты же почетный гражданин Гродно, известный тренер. Поговори с властями, пусть обратят внимание на то, как мы живем: я с взрослой дочкой в одной маленькой комнатушке, вторая — проходная». Тогда я взял и отгородил себе в большой комнате «берлогу», получились вроде как трехкомнатные апартаменты. Гостиная стала меньше, но зато для моих девушек места стало больше, ничего ни у кого не надо выпрашивать. Во время нашего разговора Ренальд Иванович периодически заглядывает в этот «медвежий угол» — вынести–показать мне свои книги, вырезки из газет, фотографии, старые награды. Каждый раз, заходя туда даже на минутку, он стыдливо прикрывает дверь, но мне все равно видно, что клетушка действительно мало напоминает жилище современного человека: мелькающая в проеме двери стена сплошь заставлена какими–то досками, наверное, от разобранной громоздкой мебели, которая раньше стояла в гостиной. Все помещение с того места, где я сижу, мне не видно, но по отдельным фрагментам догадываюсь, что там настоящий мужской беспорядок. В самом начале разговора понимаю: знаменитый тренер уверен, что я пришла к нему как к автору романа в стихах «В тени спорта», который он закончил буквально на днях, а не как к наставнику чемпионок 30–летней давности. — Я начал писать стихи еще в 12–летнем возрасте, — вспоминает он. — Во время войны мы жили в Оренбургской области. Голод был страшный, поэтому я каждый день выходил в степь ставить капканы на сусликов: мы ими питались. И вот, помню, расставил я капканы — нужно часика два подождать, пока они из норок вылезут. Тогда мне пришли в голову первые строки: «Вот поднялася пыль вдали, послышалось мычание, коров на пастбище гнали. Вот прогнали, опять в степи нет ни души. Молчание». Ударения неправильные, слова исковерканы, но я тогда удивился тому, что эти строки сами пришли мне в голову. Потом еще много писал, даже одно стихотворение было напечатано в «Пионерской правде», правда, не под моей фамилией — я стеснялся. Больше четверти столетия Ренальд Кныш даже не заходил в спортзал. После обвинений в грубости и насилии над своими ученицами, которые так и не были доказаны, он бросил гимнастику. Позже слухи, которые просто преследовали тренера, заставили его уехать из Гродно и почти 10 лет перебираться из одного города в другой. «Шептали — был я соблазнитель, маньяк, насильник и губитель. Был некультурен, груб и зол, а в педагогике — осел!» Так описывает этот период жизни Ренальд Иванович в своем автобиографическом романе. Только год назад он вернулся к тренерской работе. — Мои воспитанницы чем всегда выделялись? Необычностью, нестандартностью своих программ, они показывали судьям и публике то, чего те никогда раньше не видели. У меня осталось в голове множество новых гимнастических элементов, до которых тренеры всего мира по сию пору не додумались. Я их опробовал, знаю, что они выполнимы. Правда, из тех девочек, с которыми я сейчас занимаюсь, вряд ли выйдет толк. Они пришли ко мне, прозанимавшись уже лет по 5 — 7 у других тренеров. На них столько страха гимнастика нагнала! Правильно: если человек получает травмы, подвывихи, вывихи, переломы раз–другой, то потом боится делать что–либо новое, весь талант пропадает за боязнью боли. Я, к примеру, не допускал, чтобы мои гимнастки чувствовали боль. Подводящими упражнениями, постепенно, понемножку готовил к новому элементу, и девочки к тому моменту уже совершенно были уверены в своих действиях. А сейчас сплошь и рядом — давай, пошел! Авось получится! А ведь результат на выходе от такой тренировки неимоверно слабенький. Наберут пятилетних девочек, а к 12 — 15 годам их просто ломают. Здесь только два пути: или они бросают спорт, или дальше с ними заниматься уже невозможно. Понимаете, в чем беда нашего спорта? Никто же ведь не учит на тренера: ни институт физкультуры, ни другие вузы — никто. Те тренеры, которые что–то знают, своими секретами не делятся. — А взять и поработать с ребенком с самого начала и до победного завершения работы вы не собираетесь? — На это необходимо как минимум 6 лет, а мне уже 75. А вы же знаете, что тренеров в 60 лет отправляют на пенсию. Это я и так уж подзадержался... Но, скорее всего, проработаю еще месяц–другой и уйду: не могу переучивать девочек, испорченных безграмотными тренерами. Зато я написал книгу «Как делать олимпийских чемпионов». Правда, там описал только самые грубые тренерские ошибки, но молодежь все равно опыт стариков не интересует: мы — тренеры, мы только командуем, а работает гимнастка, если у нее не получается, значит, она плохая спортсменка. Когда–то в молодости я вычитал, что рабский труд непроизводителен. А ведь сейчас спортсмены — это рабы, а тренеры — погонщики. Меня удивляет вопиющая безграмотность наставников. Государство такие деньги тратит, настроили спортшкол, стадионов, а кто учит? Вы можете себе представить, чтобы государство построило промышленное предприятие, а на нем инженерами работали просто люди с улицы. Не представляете? Вот и я о том же... Ренальд Иванович считает, что, если бы не книга о мастерстве воспитания чемпионов, его сегодняшнее положение было бы куда лучше. Ведь написал так, как есть: что процветает тренерская безграмотность, что они не учат, а только калечат девочек, что поощряют силовые методы. И стал врагом чуть ли не всех. — Такое ощущение, что я никому не нужен... В последний раз власти поздравляли меня с 70–летием, устроили спортивный вечер, подарили хрустальный кубок. А после этого выпустил книгу... И меня как-будто «вычеркнули из всех списков». К примеру, каждый год в день физкультурника проходили большие праздничные собрания — человек под 300 собиралось. Там вспоминали лучших спортсменов и меня не забывали. А вот после книжки... Как будто и нет меня. Я понял их отношение ко мне и уже 3 года на этих праздниках не появляюсь — ничего, никто даже не заметил. Вообще, я считаю, что сделал большую ошибку в жизни, пойдя в профессиональный спорт. Даже тогда, когда работал с чемпионками, был на пике славы, меня не оставляло чувство, что на самом деле я занимаюсь ерундой. Ну а после того как понял, что спорт — это мир, построенный на интригах, он мне разонравился совершенно. — Вы даете очень резкие оценки... — Я знаю, о чем говорю. Помню, когда Ольга Корбут стала Послом Мира, Папа Римский должен был вручить золотые камертоны — ей и тренеру, почти по 200 граммов золота каждый. Вместо меня поехала чиновница из союзного спорткомитета, получила камертон и пообещала мне передать, но я его так и не увидел. Та же история и с золотой звездой героя спорта, которая так и осела в одном из московских кабинетов. Но больше всего меня поразила волна зависти, которая воплощалась в конкретных действиях. Например, появилась олимпийская чемпионка Елена Волчецкая и воспитал ее не российский, а белорусский тренер. Знаете, что делается? Ее забирают в сборную СССР в Москву и там раскармливают. Вы посмотрите, больше у нее олимпийских медалей не было. Ренальд Иванович демонстрирует мне коллективную фотографию, на которой невооруженным глазом видно, насколько белоруска Волчецкая толще всех остальных девушек. — Ведь девушки, в отличие от юношей, почти никогда не работают ради грядущей славы или денег. Они занимаются потому, что этого от них требует тренер. Я буквально заставлял Волчецкую мало есть — признаюсь. Говорил: давай все порции делить пополам. Убьем двух зайцев: и ты будешь в форме, и я не потолстею. В Москве знали об этой особенности девичьей психологии и просто предоставили ее самой себе, а в отношении своих воспитанниц продолжали «закручивать гайки». Вот она и сошла с дистанции... Нет, спорту я благодарен только за то, что побывал в разных странах, посмотрел на достопримечательности. В остальном я считаю, что неправильно выбрал жизненный путь. Я мог бы стать выдающимся поэтом. Слова рифмуются у меня в голове сами собой, но, для того чтобы писать по–настоящему хорошо, необходимо быть исключительно образованным человеком, а я свой интеллект запустил, иссушив мозги спортом. Нет, сейчас я принят в Союз писателей Беларуси, получаю неплохие отзывы от критиков, но сам знаю, что до совершенства моим стихам далеко. Поздно начал. Ухожу я из гостеприимной квартирки с тяжелым чувством. В конце концов не выдержала и ляпнула: «Все же небогато вы живете для тренера с мировой известностью. Квартира тесновата, ремонта не было, наверное, лет десять...» — Что вы! С этой квартирой мне несказанно повезло, я считаю, что провидение помогло. Я ведь жил вообще в жуткой квартире на окраине города: маленькая, на пятом этаже. Летом — мозги плавились от жары, осенью и весной подставлял ведра под воду, льющуюся с потолка, а зимой мерз. Вот это был настоящий ад. Я так рад, что удалось разменяться и переехать сюда! А ремонт, новая мебель... Зачем они нужны? Шкафы, полки, кровати, стены, пол, потолок есть, а новые они или старые — я на такие вещи не обращаю внимания. Ренальд Иванович широко улыбается, прижимая к себе раскормленного кота Мурзика («В нем я ценю ненавязчивость»), благодарит за визит, извиняется за то, что не смог показать мне серебряные запонки, подаренные президентом Никсоном. Сколько ни шуршал по пакетам со старыми документами, сколько ни копался в коробочке из–под электробритвы «Заря», набитой памятными мелочами, так и не смог их найти. А я хотела их сфотографировать. — Вы не расстраивайтесь, — утешает меня уже в дверях Кныш, — они были простенькие, незаметные, ничего особенного...
Ксюха: У меня осталось в голове множество новых гимнастических элементов, до которых тренеры всего мира по сию пору не додумались что правдв, то правда, у него очень много новых элементов, но никто не даёт их выполнять, начальство против, хотя кто знает, может быть именно с ними белорусская гимнастика стала бы побеждать прижимая к себе раскормленного кота Мурзика кот супер!!!!!! такой толстый и очень-очень добрый
Светлана: Ксюха Очень жалко, что Ренальду Кнышу не удалось много реализовать Великий человек, талантливейший тренер....а никому не нужен
vanillagirl: Светлана! nu po4emu zhe nikomu ne nuzhem??????? a kak zhe ego semja - zhena, do4ka i lubimyj kot!!!!!!???????????
vanillagirl:
Светлана: vanillagirl Спасибо за потрясающую фотографию!!!! Я очень рада, что у Ренальда Ивановича есть любящая семья и друзья Но мне все же очень жалко, что жизнь сложилась таким образом, что не дала нам в полной мере насладиться его тренерским талантом Если сможете, передайте ему огромнейший привет от всех форумчан!!!!
полная версия страницы